В водовороте сладострастия

Когда она заметила его в церкви в первый раз, ее сердце чуть не выскочило из груди. Вице-президента огромной компании больше не существовало, а его место занял мужчина, от которого у нее перехватывало дыхание. Снова и снова. Если Сью посчитала его горячим красавцем при встрече в банке, то сейчас она бы просто умерла от этого великолепия.

Кристина никогда бы не подумала, что вязаный свитер может смотреться настолько сексуально. А то, как Дэниел возился с ее дочерью? Можно было сказать, что ее мечта исполнилась, но то, о чем она мечтала, никогда не было настолько хорошим.

Кристина тряхнула головой. Сейчас было не самое лучшее время думать о привлекательности Дэниела Ли, в котором она к тому же сомневалась.

Так почему она просто сидит и смотрит, как Мэри прильнула к нему и читает ему книжку, словно знает его всю свою жизнь?

И Дэниел – этот опасный тип, появившийся в банке, где работала Кристина, – подыгрывал ей. Он не проверял свой телефон и не посматривал на часы. И не жаловался из-за самого существования Мэри.

Он был вице-президентом «Пивоварни Бомон», а еще политическим советником, который разрушил ее жизнь.

А теперь этот человек сидел и держал на коленях ее дочь, словно по-настоящему заботился о ней. Дэниел смотрел на Мэри так, словно она чего-то стоила.

Даже Дойл не относился так к своей собственной дочери. Он ни разу не приехал, чтобы повидаться с ней, и не ответил на последнее письмо с фотографиями с первого дня рождения Мэри. Малышка была персоной нон грата и для своего отца, и для своего дедушки. Они никогда не видели в ней личность. В их глазах Мэри оставалась пешкой, которую можно было двигать по шахматной доске в игре, в которой Кристина не хотела участвовать.

А началось все благодаря Дэниелу. Ладно, справедливости ради, она тоже несла некоторую ответственность за случившееся. Но она не могла смотреть на Мэри и думать, что ее невинный ангелочек – непростительная ошибка.

– Правда? – снова повторил Дэниел, вызвав широкую улыбку Мэри.

У Кристины перехватило дыхание, потому что Дэниел не смотрел на ее дочь, как на ошибку или случайность. Он вел себя с ней, как с обычным ребенком.

А потом Дэниел наклонился над Мэри и прижался щекой к ее макушке. Кристина смотрела, как он глубоко вдохнул сладкий запах ребенка. В эту секунду Дэниел выглядел совершенно другим человеком, абсолютно не похожим на того властного мужчину, который неделю назад появился в банке, где работает Кристина. Сейчас он не выглядел ни резким, ни жестким. Дэниел Ли показался Кристине… просто идеальным.

Она не верила в его искренность и не могла позволить себе быть очарованной его нежностью или волевым подбородком, или и тем и другим сразу.

Мэри захлопнула книжку и слезла с его коленей, направившись обратно к Кристине. Дэниел посмотрел на малышку, а потом перевел взгляд на Кристину, и ту словно жаром окутало. Да что с ней творится?

– На чем мы остановились? – спросил Дэниел.

– С нами не поддерживают контакт ни мой отец, ни мой бывший жених.

Он изменился в лице. Не важно, каким приятным казался этот человек, он по-прежнему оставался оружием, которое могло быть использовано против нее.

– Еще хочу уточнить одну вещь. У вас нет желания публично примириться с вашим отцом?

– Зачем? Он захочет, чтобы я покаялась и сказала всем, что меня озарил свет с неба и что мой отец во всем прав. Он захочет, чтобы я повсюду следовала за ним во время его избирательной кампании, и нарядит Мэри маленькой принцессой. Может быть, он даже потребует, чтобы я вышла замуж за человека, которого одобрит он сам, с тем чтобы Мэри перестала быть незаконнорожденной. – Кристина поежилась при мысли о человеке, которого выберет для нее отец. – Нет. Я не собираюсь быть рупором своего отца, и они точно не получат мою дочь.

Он так долго размышлял над ее словами, что она начала волноваться.

– Возможно, в таком случае вам удастся избежать худшего.

Неужели он говорит такие вещи всерьез?

– Допустим, я смирилась с этим безумием, последовала за отцом и вышла замуж за того, кто «спасет» меня. А дальше что? Отец, скорее всего, проиграет. Он опять будет винить в произошедшем меня? Или, что еще более вероятно, я нарушу одно из его правил. А я всегда нарушаю их одним своим существованием. Тогда что? Мне придется пережить еще один публичный позор? Ни за что.

Дэниел смотрел на нее, и она понимала, что ей нужна более толстая кожа. Похоже, этот мужчина понимал ее, как никто другой. Но тем не менее он заставлял ее нервничать.

Боже милостивый, она так устала от осуждения.

– Вы не знаете, каково это – никогда не быть достаточно хорошей, – с горечью продолжила Кристина. – Может, родись я мальчиком, все сложилось бы по-другому. Но я не могу изменить тот факт, что в глазах отца я помечена грехом. Вы не поймете меня.

И тут до нее дошел смысл сказанных ею слов. Может, Дэниел Ли, политический советник, и не понял бы ее. Но Дэниел Ли, незаконнорожденный сын Хардвика Бомона, очень даже мог.

– Прошу прощения, – запнулась она. – Я не хотела…