В военном воздухе суровом

— Запускай! — крикнул он Денисюку. В это время в воздухе просвистел еще снаряд и рванул недалеко от транспортного самолета. Сомнений нет: танки немецкие. Около десятка их показалось на опушке леса, двигаются на аэродром…

Денисюк раскрутил винт, выхлопные патрубки дружно отплюнулись белым дымком, двигатель зарокотал. Лиманский бросился к ЛИ-2. Не пробежал и половины пути, — самолет у него на глазах пошел на взлет. Лиманский, размахивая руками, побежал обратно к Денисюку. Тот уже начинал рулить, но заметил техника, тормознул. А как улететь вдвоем на одноместной машине? Еще снаряд разорвался недалеко от штурмовика. Не раздумывая, Лиманский сорвал крышку смотрового фюзеляжного лючка позади кабины летчика. Он еле успел перевалиться по пояс в фюзеляж, ноги еще торчали снаружи — Денисюк дал полный газ и пошел на взлет…

Митин со своей командой едва выбрался на полуторке из города: улицы были запружены войсками, часто останавливали, проверяли документы чуть не на каждом перекрестке.

Впереди показался мост через Днепр, за ним — прямая лесная дорога. Вдруг по крыше кабины сильно забарабанили. Митин, не останавливая машины, приоткрыл дверцу, встал на подножку. Что случилось?

Техники гомонили, показывали — кто на небо, кто на редкий кустарник перед мостом. Митин увидел: вдоль дороги навстречу им низко летит "юнкерс" непременно целит по мосту, а из-за кустов солдаты проворно выкатывают и разворачивают небольшую пушку. "Удастся ли проскочить мост до того, как полетят бомбы? А может, это фрицы сюда просочились и целят из пушки по машине?"

— Быстрее! — крикнул Митин водителю.

Машина выскочила на мост, и в это время хлопнул выстрел. "Юнкерс" у всех на глазах вспыхнул, с креном отвалил в сторону, резко опустил нос и взорвался у опушки леса. Сидевшие в кузове технари захлопали в ладоши. Такое им довелось увидеть впервые. Неказистая пушечка — это была наша сорокапятка — с первого выстрела влепила в бомбардировщик. Молодцы артиллеристы!

Разговоры о сгоревшем "юнкерсе" длились бы долго, но спустило колесо. Запасного нет. Напихали в покрышку травы, а смекалистые техники Дорожкин с Насоновым заложили туда для надежности свои куртки, потом еще обмотали колесо проволокой.

Покрышку эту быстро "изжевало". Ночью машина катилась по булыжникам со звоном и скрежетом, высекая диском снопы искр. Часто останавливали дозорные.

— Какого черта демаскируете дорогу?

— На крыльях не можем, — ответил Митин.

— Документики… Авиация, значит?

— Как видите…

— Хорошо, что авиация, да только не в том направлении летите…

— Едем на восток, а полетим — на запад.

— Ну, тогда двигайте, — сказал пехотинец.

"Полк уничтожил девять переправ на Березине, препятствовал форсированию реки противником в течение трех суток. За эти действия Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко объявил благодарность всему личному составу полка". Эту запись я обнаружил в истории части. Ее сделал торопливым почерком в первые дни войны улыбчивый и тихий человек, непрерывно сосавший всегда погасшую трубку с головой Мефистофеля, — адъютант второй эскадрильи лейтенант Яков Драновский.

Скупые строчки, которым много лет, и теперь волнуют, наводят на раздумья. Как это командование Западного фронта смогло в той сложной и драматической обстановке заметить действия такой маленькой частички Вооруженных Сил, как отдельный штурмовой полк? Может быть, это первое поощрение, воспринятое тогда с восторгом, было формальным актом командования, рассчитанным на поднятие морального духа?..

Об этом мы недавно вели разговор с Яковом Ивановичем Драновским, по первой весточке прикатившим на "газике" из Елгавы ко мне в санаторий на Рижское взморье. Читали его запись, он волновался, но теперь вместо трубки вынимал из кармана патрончики с валидолом… Мы раскрыли том "Великой Отечественной войны" и нашли место, заинтересовавшее нас.

"…Уже в конце июня Главному Командованию Советских Вооруженных Сил стало ясно, что дезорганизованные и ослабленные большими потерями и приграничной зоне фронты не смогут остановить продвижение фашистских захватчиков. Поэтому Ставка приняла решение использовать резервы, выдвигавшиеся из глубины страны, для создания нового стратегического фронта обороны на рубеже Западной Двины и Днепра. Очень тревожное положение было на Западном фронте, соединения которого отошли к Березине и на ее рубеже задержали передовые части группы армий «Центр»…"

Нет, нельзя было в те дни не заметить действий 4-го штурмового полка. Тогда он был на Бобруйском направлении единственной полнокровной частью, вооруженной новейшими самолетами. Это была по тем временам ощутимая сила, которая хоть и быстро убывала, как все убывает на войне, но она была вложена в решение одной задачи — задержать передовые части группы армий "Центр" на Березине.

В районе Климовичей