В воздухе - ’яки’

5 мая шестерка истребителей под командованием капитана С. А. Сибирина сопровождала восемь штурмовиков, которые наносили удар по аэродрому Алсуфьево, в 60 километрах за линией фронта. Илы во главе с капитаном А. Я. Суворовым летели на предельно малой высоте. При подходе к цели они сделали горку, сбросили бомбы на стоянки самолетов и склады горючего, одновременно обстреляв их из пушек и пулеметов. Налет был для врага настолько внезапным, что он даже не успел открыть огонь. Все наши машины благополучно вернулись на свой аэродром. В результате этого налета, как потом сообщили, было сожжено около десятка

немецких самолетов и склад горюче-смазочных материалов.

Так верой и правдой служили нам "Латышские стрелки" с белыми молниями на борту. Мы на этих машинах сделали более 300 боевых вылетов и сбили 52 фашистских стервятника, потеряв только два своих истребителя.

Кстати, с тех пор белые молнии на фюзеляжах стали отличительным знаком всего нашего авиаполка. Он был хорошо известен гитлеровским летчикам. При встречах в воздухе враг относился к нам с боязливой предосторожностью. В стане противника распространялся слух, будто на таких истребителях летают исключительно Герои Советского Союза и гвардейцы, прошедшие специальную подготовку. Частенько, когда мы появлялись над немецкими позициями и объектами, в эфире звучало предупреждение:

— Внимание! Внимание! В воздухе "белые молнии"!

Немецкая боязливость вызывала у нас улыбку. Ведь летали-то на этих самолетах обыкновенные, простые парни. Правда, многие по заслугам были награждены, но тогда в нашем полку еще не было ни одного Героя Советского Союза.

В соседних полках нас уважительно-ласково называли "голубями" (по фамилии командира А. Е. Голубова). Нередко это слово было позывным при выполнении боевых задач. А если к кому-нибудь из наших летчиков посторонние обращались: "А ну-ка, голубь…", то это означало, что в нем признали воина из 18-го гвардейского истребительного авиационного полка. И мы гордились этим.

Это было под Гродно

Война застала комиссара эскадрильи старшего политрука Андрея Степановича Данилова на западных рубежах Родины. Полк истребителей И-153 ("чайка"), в котором он служил, стоял на одном из приграничных аэродромов под Гродно.

На рассвете 22 июня 1941 года личный состав был поднят по боевой тревоге. Командир полка А. В. Гордиенко сообщил, что, по сведениям приграничных постов ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи), немецкие самолеты нарушили государственную границу СССР и углубились в направлении Гродно и Минска. Он приказал дежурной пятерке истребителей во главе с Даниловым вылететь на перехват нарушителей границы и постараться посадить их на нашей территории.

Через считанные минуты пять "чаек" уже были в воздухе. В направлении советско-польской границы летчики увидели огни пожарищ, столбы густого черного дыма. По дорогам двигались повозки, орудия, танки. У Данилова сразу мелькнула мысль: "Война!" Он дал команду товарищам перезарядить бортовое оружие и опробовать его.

Севернее Гродно в синеве неба показались одуванчики зенитного огня. Комиссар повернул группу в сторону и вскоре увидел три немецких "юнкерса". Они летели на мирно спящий город. Заметив краснозвездные "ястребки", два бомбардировщика нырнули вниз, а третий продолжал лететь по прямой. Данилов стремительно проскочил немного левее его. С "юнкерсов" открыли огонь по нашим самолетам.

— Ах сволочи! — вскипел комиссар. — Ну погодите!

С большим креном развернув свой "ястребок", он оказался в хвосте у ведущего немца и полоснул его сразу из всех четырех пулеметов. Ю-88 задымил и потянул книзу. Андрей Данилов послал ему вдогонку еще одну очередь, после которой тот взорвался в воздухе. Остальные "чайки" расправились с двумя другими "юнкерсами". Вся группа благополучно приземлилась на своем аэродроме.

Когда Данилов докладывал командиру полка о результатах боя, прибежал дежурный и вручил А. В. Гордиенко телеграмму, в которой сообщалось, что немцы бомбят Гродно и что необходимо принять экстренные меры для прикрытия города с воздуха.

— Твой комэск еще не вернулся из отпуска. Придется тебе его заменить. Иди со своей девяткой на прикрытие города, а мы вслед поднимемся, — сказал Данилову командир полка.

На подступах к Гродно встретились три пары немецких истребителей. Один сразу же был сбит, остальные боя не приняли. Комиссар решил преследовать врага. Но так получилось, что его группа распалась, и он оказался один в этом грозном небе.

Набрав высоту в полторы тысячи метров, Данилов пошел на Гродно. Над городом он увидел девятку вражеских бомбардировщиков. Комиссар вступает в бой. Иначе поступить он не мог. Внизу полыхали пожары, рвались бомбы. Ему будто бы послышалось, как стонет родная земля. Белокрылая "чайка" стремительно врезалась в строй фашистских самолетов. Атака была настолько дерзкой и неожиданной, что немцы опешили и рассыпались в разные стороны. Данилов успел сбить ведущего. Затем развернулся, и огненные трассы его пулеметов впились в другой бомбардировщик. Тот завалился на бок.