В заповедной глуши

Снег естественно стаял и превратился в слякоть — почти непролазную на дорогах, но более-менее переносимую в других местах, на песчаной белорусской почве. Это была уже настоящая осень — мокрая, ветреная и дождливая. По ночам ветер выл на улице, и Витька иногда просыпался от тревожного стона деревьев. Сквозь дрёму он думал, что его предки верили: это леший не хочет ложиться спать на зиму и жалуется в лесу. Витька не знал, верит ли он в лешего. Всё может быть…В конце концов, разве не слышал он во время одной из своих лесных ночёвок отчётливо-ясные звуки близкого боя — очереди, выстрелы, взрывы гранат, крики людей…

По утрам было пасмурно и промозгло, даже если не шёл дождь. Выходить не хотелось вообще никуда, но было надо, и Витька выходил — работать. Сам над собой по привычке посмеивался, но выходил. Отшагивал километры то по тропинкам, то по мокрому лесу. В гирловку наведывался нечасто, но почти каждый день разговаривал с Алькой по телефону — час, а то и дольше. И с радостью отмечал, что девчонка не торопится уйти от телефона…

…Но это утро отличалось от прочих. Выглянуло солнце, подморозило — сильно, грязь окаменела, искрился лёд в лужах. Витька весь день бродил по дальним участкам и к вечеру понял без особого огорчения, что вернуться до темноты не успеет.

Он не очень хорошо помнил место, где оказался. Тут пуща расступалась в стороны от холма — высокого, но пологого, казавшегося от этогобольшущим. Серая редкая трава на склонах стояла ломкая, а самую вершину холма венчал дуб. Невысокий, приземистый, но так широко раскинувший чёрные безлистные ветви, что Витька даже тихонько присвистнул. Над дубом зажигались уже первые звёзды, и ярче всех горела Венера. Царила безветренная тишина, и Витька, стряхнув её очарование, начал готовить ночлег.

Неподалёку в лесу обнаружился выворотень — Витька натаскал под него побольше лапника, расстелил одеяло, запас сушняка (относительного) и разжёг небольшой костерок около "входа". Всё. Ночлег был готов. Оставалось поесть, устроить в огне полешки потолще и подлиннее — и заваливаться спать. Только бы дождь снова не пошёл, подумал Витька, нарезая финкой копчёное мясо. Нет, не должен. Небо совсем чистое (первый раз за две с лишним недели) и ветра совсем нет (тоже впервые за этот срок). И солнце садилось за чистый горизонт…

Он ел, глядя в огонь, а когда закончил и посмотрел вокруг — то понял, что стемнело совсем. Ну что ж, выпить ещё чаю — и спать. Мальчишка потянулся, поглядывая по сторонам — и вдруг замер. Медленно опустил руки.