В заповедной глуши

   меня. Только на меня. А меня оказалось слишком мало...В результате - не больше стра-ны, которой я приносил присягу, а я спрятался в лесу, чтобы было не так стыдно смот-реть людям в глаза. И разве с твоим де ла Рошем произошла не та же история? Только он до такого мозга костей плод касты, что даже помыслить не смог об общей непра-вильности такого пути. Есть не касты. А все люди. МИР, как говорили в России. Вот роман Толстого. Он ведь называется не "Война и мир", как обычно читают. А "Война и Мир" - то есть, русское общество. Кто как войну принял, кто как к ней отнёсся, кто как себя вёл... Если мы снова начнём так жить - мы снова будем непобедимы. Всем Миром.

   Валька молчал. Его лицо - сначала гневное - становилось задумчивым и самоуглуб-лённым. А Михал Святославич продолжал спокойно говорить:

   - За такими воинами, как твой де ла Рош - отличная подготовка, воинская гордость, слава предков, приказ Отечества и Короля... Так почему же они проигрывали нам? Зача-стую сражавшимся безо всякого приказа, а то и вопреки приказу струсивших властей? Потому что за нами была наша земля. И вера в то, что наше дело - правое от Неба, а не по приказу. И от этой веры в каждом просыпались такие силы, что перед ними в ничто превращались и многократное численное превосходство диких орд Востока - и воинский профессионализм элитных отрядов Запада... Может быть, ты скажешь, что я неправ?

   - Нет, - ответил Валька. - Вы правы. Я и сам что-то такое... что-то такое тут начал чувстовать. Просто не думал, что это... - и Валька с вызовом сказал, глядя в лицо Миха-лу Святославичу: - Он хороший человек.

   - Разве я спорю? - спокойно отозвался лесник. - Наверняка очень хороший... Скажи мне, в чём непобедимость славянина?

   Вопрос был неожиданным. Валька недоумённо открыл рот, чтобы с ходу на него ответить... и не смог. Именно потому, что вопрос, казалось, был элементарен.

   - Вы же сами сказали... - осторожно начал он. - В любви к Родине...

   - Я имею в виду чисто техническую сторону вопроса, - уточнил Михал Святославич.

   - Не знаю, - честно признался Валька.