В защиту марксизма

Чтобы понять, давление каких именно классов или слоев находит свое отражение в борьбе фракций, надо проследить борьбу этих фракций исторически. Те члены оппозиции, которые утверждают, что нынешняя борьба не имеет «ничего общего» со старой фракционной борьбой, показывают лишний раз свое поверхностное отношение к жизни партии. Основное ядро оппозиции — то самое, которое три года тому назад группировалось вокруг Мости и Спектора. Основное ядро большинства — то самое, которое группировалось вокруг Кэннона. Из руководящих фигур только Шахтман и Бернам передвинулись из одного лагеря в другой. Но эти личные перемещения, как они ни значительны, не меняют общего характера двух группировок. На выяснении исторической преемственности фракционной борьбы я, однако, останавливаться не буду, отсылая читателя к прекрасной во всех отношениях статье Джо Хансена: «Организационные методы и политические принципы».

Если отвлечься от всего случайного, личного и эпизодического, если свести нынешнюю борьбу к основным политическим типам, то несомненно наиболее последовательный характер имеет борьба т. Эберна против т. Кэннона. Эберн представляет в этой борьбе мелко-буржуазную, по социальному составу, пропагандистскую группировку, объединенную старыми личными связями и имеющую почти семейный характер. Кэннон представляет формирующуюся пролетарскую партию. Историческая правота в этой борьбе — каковы бы ни были отдельные возможные ошибки, промахи и пр. — целиком на стороне Кэннона.

Когда представители оппозиции поднимают крики: «руководство обанкротилось», «прогноз не оправдался», «события застигли нас врасплох», «надо менять лозунги», — все это без малейшей попытки серьезно продумать вопрос, — то они выступают, по существу дела, как партийные пораженцы. Это печальное поведение объясняется раздражением и испугом старого пропагандистского кружка перед новыми задачами и новыми отношениями в партии. Сентиментализм личных связей не хочет уступить место чувству долга и дисциплины. Задача, стоящая перед партией, состоит в том, чтобы разбить старые кружковые связи и растворить лучшие элементы пропагандистского прошлого в пролетарской партии. Необходимо воспитать такой дух партийного патриотизма, чтобы никто не смел заявлять: «дело собственно не в русском вопросе, а в том, что мы чувствуем себя приятнее и уютнее под руководством Эберна, чем под руководством Кэннона».

Я лично не вчера пришел к этому выводу. Мне приходилось десятки и сотни раз высказывать его в беседах с товарищами, составляющими группу Эберна, причем я неизменно подчеркивал мелкобуржуазный состав этой группы. Я настойчиво и многократно предлагал переводить из числа членов в число кандидатов тех мелкобуржуазных попутчиков, которые неспособны вербовать в партию рабочих. Частные письма, беседы и предупреждения, как показали дальнейшие события, не привели ни к чему: люди редко учатся на чужом опыте. Антагонизм двух слоев партии и двух периодов её развития вышел наружу и принял характер ожесточенной фракционной борьбы. Не остается ничего другого, как ясно и отчетливо высказать свое мнение перед американской партией и всем Интернационалом. «Дружба — дружбой, а служба — службой», говорит русская пословица.

Здесь возможен такой вопрос: если оппозиция есть мелкобуржуазное течение, то не значит ли это, что дальнейшее единство партии невозможно? Ибо как примирить мелко-буржуазное течение с пролетарским? Ставить так вопрос, значит рассуждать односторонне, недиалектически, и потому — ложно. Оппозиция в этой дискуссии ярко обнаружила свои мелко-буржуазные черты. Но это не значит, что у оппозиции нет других черт. Большинство членов оппозиции глубоко предано делу пролетариата и способно учиться. Элементы, связанные сегодня с мелко-буржуазной средой, могут завтра связаться с пролетариатом. Непоследовательные могут, под влиянием опыта, стать более последовательными. Когда партия пополнится тысячами рабочих, даже кое-какие профессиональные фракционеры могут перевоспитаться в духе пролетарской дисциплины. Надо дать им для этого время. Вот почему предложение т. Кэннона: очистить дискуссию от всяких угроз раскола, исключений и пр., было в высшей степени правильно и своевременно.

Остается, тем не менее, несомненным, что, если бы партия в целом свернула на путь оппозиции, она могла бы потерпеть полное крушение. Оппозиция, как таковая, не способна дать партии марксистское руководство. Большинство нынешнего Центрального Комитета гораздо последовательнее, серьезнее и глубже выражает пролетарские задачи партии, чем меньшинство. Именно поэтому у большинства и не может быть интереса довести борьбу до раскола: правильные идеи победят. Но и здоровые элементы оппозиции не могут желать раскола: опыт прошлого слишком ярко показал, что всякого рода импровизированные группы, которые откалывались от Четвертого Интернационала, обрекали себя тем самым на разложение и гибель. Вот почему можно без всяких опасений ждать будущего партийного съезда. Он отвергнет анти-марксистские новшества оппозиции и обеспечит единство партии.