В зеркалах

Фарли и Рейнхарт метнулись в сторону, чтобы не быть на пути приближавшейся шеренги. Будочка кассы у запасных ворот валялась перевернутой в метре от ближайшего ряда машин на стоянке; присев за будочкой, Рейнхарт и Фарли оглядели стоянку. В центре многие машины были перевернуты и горели; в дальнем конце около шоссе машины все еще внезапно вспыхивали огненными столбами, и ветер разносил запах горящей резины и электрической изоляции. Ревя клаксонами, два зеленых армейских грузовика въехали на середину стоянки и высадили отряды национальных гвардейцев, которые, озираясь, опасливо становились в строй.

Две пивные через шоссе забаррикадировали окна; соседняя бакалейная лавка зияла опустошенными витринами, из нее валил жирный дым. В здании у начала боковой улочки Рейнхарт заметил движущийся в окнах фонарик, который выхватывал своим лучом людские тени, отчаянье жестов, взмах красной материи, а стекла одно за другим разлетались, усыпая мостовую осколками. Тротуары казались пустыми — зевак на них не было.

Один из армейских грузовиков начал шарить по стоянке ослепительным лучом прожектора, время от времени озаряя какую-нибудь одинокую фигуру, которая по-муравьиному копошилась возле разбитых машин. Гроздья теней бросались из-под луча, люди пригибались, припадали к земле. Свет выхватывал и белых, и черных к обоюдному ужасу, они бежали прямо по автомобильной падали, кидались врассыпную. Центр битвы, по-видимому, переместился куда-то еще — из боковых улиц доносилась частая стрельба.

Внезапно Рейнхарт увидел, как свет засиял на его рукаве, — он попятился, луч ударил ему в глаза, мгновенье помедлил и скользнул дальше.

— Рейнхарт! — позвал в отдалении женский голос.

Это был не вопль и не оклик, а… стон.

— Рейнхарт! — на этот раз чуть дальше.

Рейнхарт вдруг повернулся и побежал на голос. Он несся за движением могучего луча, увидел седого человека, который стоял на четвереньках в липкой луже, увидел башмак…

— Рейнхарт! — прозвучало, удаляясь.

Он бежал сквозь темноту и наткнулся на проволочную изгородь; по ту ее сторону двигались темные человеческие фигуры, отблеск пожара озарял их бегущие ноги, лица были невидимы.

— Рейнхарт!

Это была она. И исчезла.

Звуки. Звук собственного имени, названного в ужасе, названного в тоске, названного… в то же время… если угодно… с любовью, — слабеющий, затихающий. Звук собственного имени, как крик горя, проваливающийся куда-то. Замер.

— Рейнхарт, — негромко сказал Рейнхарт.

Он пошел вдоль темной изгороди, пытаясь обойти ее, но она огибала стадион, и он так и не обнаружил, где она кончалась. Он повернул, чтобы возвратиться под защиту разграбленной кассы, и внезапно увидел Фарли на фоне вспыхнувших фар какого-то «форда». Машина только что тронулась и еще набирала скорость, а Фарли бросился от нее и увернулся в последний момент, как критский боец от быка. «Форд» отчаянно затормозил в шаге от изгороди; Фарли кинулся к нему, держа в руке пистолет Бингемона. «Форд» дал задний ход, но тут Фарли рукояткой пистолета разбил боковое стекло и распахнул дверцу — жена Джека Нунена принялась молотить его по голове сумочкой. Рядом с ней Джек Нунен за рулем лихорадочно пытался завести заглохший мотор. Пока Рейнхарт бежал к ним, Фарли удалось стащить миссис Нунен с сиденья за длинную соблазнительную ногу; он вскочил на сиденье рядом с Нуненом и выпихнул его из кабины. Джек Нунен проскакал на одной ноге по гравию и упал спиной на изгородь. Фарли дал задний ход. Рейнхарт стремительно подскочил к «форду», ухватился за ручку и залез на переднее сиденье. Фарли деловито навел пистолет на голову Рейнхарта.

— Рейнхарт! — сказал он. — Я чуть было не застрелил тебя, старина.

— Знаю, — сказал Рейнхарт.

Они отъехали от изгороди, следуя изгибу стадиона, полавировали среди дымившихся обломков и устремились в первый же выезд на примыкавшую улицу. Позади них кричали: «Стой!» — гремели выстрелы. Фарли на двух колесах свернул в переулок; они мчались через пустые перекрестки мимо одинаковых темных дощатых домишек. На одном углу из темноты выпрыгнула группа негров, держа в руках деревянный шлагбаум с надписью: «Полицейское управление Нового Орлеана». Они направили его на ветровое стекло, точно таран. Фарли бросил машину на тротуар и свернул за угол.

За следующим светофором стало поспокойнее. На тротуарах, переговариваясь, стояли толпы негров и глядели в сторону стадиона. Они молча смотрели на проезжавший «форд». Впереди поперек улицы стояли две полицейские машины. Фарли притормозил — полицейский с фонариком подошел к ним и махнул, чтобы они проезжали.

Фарли улыбнулся, Рейнхарт откинулся на спинку сиденья. От усталости у него отвисла челюсть.

— Ну, — сказал Фарли, — вот так. Пусть теперь Джек Нунен рассказывает национальным гвардейцам, как я украл его автомобиль.

Рейнхарт смотрел в окно; мимо, ревя сиренами, проносились полицейские машины.

Фарли весело смеялся, покачивая львиной головой.