В Зин-Азшари. История Катаклизма - 1.

Искорка надежды, зародившаяся в глубине его души, была ничтожно малой, но само ее появление говорило о многом. Лишь ступив на берег крохотного острова, он ответил на поцелуй волшебницы, ощутил ее отчаяние. Она не просила его сражаться против Древних, он сам сказал, что это невозможно. Древние Боги не забывают тех, кто им служит, это было жестокой правдой его существования. Когда он осознал, кем он был на самом деле, вспомнил прошлое и слова Ноздорму о предначертанном ему, Нелтарион понял, что устал сражаться против неизбежного. Он слуга Н-Зота. Его тело сковано адамантитом, проклятым металлом Древнего Бога.

Но проведенное с Джайной время пробудило в Нелтарионе сопротивление. Он может бороться. Если не за свою, то за ее жизнь. И даже жизнь населяющих Азерот существ. Он был Аспектом-Хранителем, наделенным Титанами уникальной силой. А Смертокрыл мог уничтожить этот мир.

Он хотел услышать ее ответ, кем он был для нее – Нелтарионом или Смертокрылом? Два начала боролись внутри него, одерживая попеременно вверх, и ни одно не желало отступать теперь, когда он понял, что совершит предательство, если сдастся воли Древнего. Он предаст Джайну, хотя она и не просила бороться с Зовом ради нее. Волшебница многое понимала, но многое, о чем говорили ее глаза, не произносила вслух. В прошлый раз, в Войну Древних, ничто не держало его на этой земле. В этот раз все могло быть по-другому.

Он не успел рассказать ей о своем решении, им было не до разговоров. К тому же многое прояснилось именно теперь, при встрече с бронзовым драконом. Решение бороться против Древних могло иметь определенные последствия как для Нелтариона, так и для всего мира, Ноздорму не мог не вмешаться. Отчасти появление Ноздорму было знаком, что черный дракон на правильном пути. Но само появление Ноздорму в принципе не могло быть хорошим знаком.

Нелтарион ждал, когда Ноздорму оставит Время, чтобы заговорить. Вскоре очередной порыв ветра разметал по спине Аспекта Времени бронзовые волосы. Растворилась пелена в его бронзовых глазах, и Аспект Времени улыбнулся. Настоящей улыбкой.

— Сейчас я могу ответить лишь на часть терзающих тебя вопросов, Нелтарион. Настоящее время ответов еще не пришло.

Он всегда звал его Нелтарионом. Ноздорму никогда не видел разницы в его именах.

— Я мало прождал, Ноздорму?

— Меньше моего. Хотя ты вряд ли поверишь.

— Теперь ты служишь Культу Сумеречного Молота? — Нелтарион кивнул на развивающиеся фиолетовые флаги.

Черный дракон успел забыть, что на очевидные факты Ноздорму предпочитал и вовсе не отвечать.

— Предсказания о Слезе Земли, которыми бредила Азшара, это ведь твоих рук дело? — не бросал попытки черный дракон.

— Отчасти моих, — кивнул Аспект Времени.

— Что же такое Слеза Земли? Чем она так заинтересовала тебя и как связана с волшебницей из Терамора, если даже потребовалось твое вмешательство?

— Сам подумай.

— Только этим и занимаюсь. Иногда проще ответить, чем увиливать от ответов, Ноздорму.

— Как скажешь, — пожал плечами Ноздорму. — От Слезы Земли напрямую зависит будущее Азерота. Слеза, которую разыскивала Азшара, связана не только с волшебницей. Еще с тобой. Нелтарион, все гораздо проще, чем ты думаешь.

— Неужели?

— Ты мужчина. Она женщина. Еще требуются объяснения?

Все гораздо проще, чем он думал. Все стало проще именно тогда, когда невероятно усложнилось. Впервые он осознал все последствия того, что произошло между ними на острове. И тогда гора под его ногами вздрогнула. С тихим звоном отозвались стеклянные витражи в окнах древней крепости. Полотна флагов затрепетали еще быстрее.

— Все, что я делал, чтобы спасти ей жизнь, — прошептал Нелтарион, — было совершено по твоей воле? Ты контролировал каждый наш шаг?

— Не преувеличивай, Нелтарион. Кое в чем ты и без меня отлично преуспел.

Аспект Земли не мог унять бешеного ритма огненного сердца в своей груди. Стихия с дрожью и гулом отвечала взволнованному Хранителю. Аспект Времени хранил невозмутимое выражение лица.

Нелтариону потребовалось некоторое время прежде, чем он смог произнести:

— Ноздорму, но ведь она смертная?

Разумеется, Джайна была смертной. Они оба это знали. Однажды ее жизненный путь завершится, тогда как их, на то воля Титанов, будет бесконечной. Но Нелтарион спрашивал совсем не об этом, Ноздорму знал. И молчал. На очевидные факты Ноздорму предпочитал не отвечать.

Загудела гора, внутри которой дворфы вырубили запутанные лабиринты коридоров. Ярость Аспекта передавалась и становилась частью стихии. На террасу, вокруг них, посыпались камни с горной вершины. Ноздорму не шелохнулся.

— Ноздорму! — крикнул Нелтарион. — Она смертна!

Мрамор под ногами пошел трещинами. С протяжным стоном большой кусок каменной террасы обрушился в гудевшую внизу реку. Рядом с Аспектом Времени зияла пропасть.

Вязь рунических татуировок на плече Вневременного пришла в движение. Словно клубок беспокойных змей, они, извиваясь, позли по его коже, источая слабое сияние. Дымка подернула взгляд Ноздорму. Нелтарион замер, ожидая ответа Времени.

Оплетавшие предплечье Ноздорму руны остановились. Ноздорму кивнул. И этим ограничился.