V – значит Вендетта

«Помнишь как ты учил меня игре на рояле? Это было потрясающе, я не думал, что достигну отличного результата за столь короткий промежуток времени. Такой парадокс. Наше время и жизнь настолько скоротечны и мимолётны, согласись. И всё же я благодарен тебе за всю ту доброту и заботу, коей ты одаривал меня на протяжении недолгой жизни. Я позвонил, чтобы сказать спасибо. Спасибо за совет, который ты дал мне той ночью. Я усвоил его. Плыть против сильного ветра моё кредо.»

«Где ты находишься?», – уточнил брат. 

«Вся жизнь моя на миг остановилась, 

Стою я в пустоту глядя, 

В глаза тому, кто беспощадно и цинично,

Решил в один момент урезать самый ценный дар. 

На фоне склонов и деревьев,

Невольно вспоминаю образ твой. 

Душевный, ненаглядный и родимый, 

Не в состоянии, увидеть его в жизни вновь. 

Душою я с тобой, мой закадычный друг, 

Не забывай меня, люби и почитай. 

Ведь в жизни никогда не будет никого роднее, 

Чем самый верный и любимый брат. 

Я буду ждать тебя с цветами у порога,

У дома, что зовётся кладбище.

Я буду рядом, помни это, 

И никогда не забывай, 

Ты самый ценный и душевный брат.»25 – замысловато шептал я, прекрасно осознавая, что отец не вникал ни в единое слово, что лилось из моих уст. 

С той стороны послышались тихие гудки, что свидетельствовали о том, что абонент сбросил вызов.Я бесстрастно протянул Массимо его мобильный.Не знаю, тронули ли вообще мои слова романтическую душу брата, но отца явно нет.Он не романтик, и я, в свою очередь, тоже. Местами мы даже похожи. У меня его губы, немного заострённый тонкий нос и, конечно же, рост в два метра.nПризнаться честно, данная «награда» не всегда практична. Поначалу я нередко бился головой о низкие двери в магазинах и других заведениях. Да, я думал о всякой ерунде находясь на волоске от смерти. 

Неужели ничего не ёкнет? Неужели я действительно ничего не стою, не стою его грусти и страданий? Видимо, так оно и есть.Вопрос только в том, что послужило причиной? За что отец внезапно невзлюбил меня? В чём я провинился? Неприязнь проявилась задолго до истории с наркотиками. Я не знал ответа на свой вопрос. 

«Скажешь что-то напоследок, сынок? Не станешь молить о прощении и помиловании?», – бесстрастно протянул потенциальный палач. 

«Мне жаль. Жаль Виту. За что ты лишил жизни это светлое и невинное существо?», – грустно усмехнулся я, не с опаской, а вызовом всматриваясь в отцовские глаза. 

«Я довольствовался эмоциями, малец, что лишний раз доказывает их пагубность для таких, как мы», – ядовито шикнул мужчина, подталкивая к вырытой мной могиле.