В золоченой клетке

— Спасибо, — скромно сказал Грэм. — Я много лет работал, чтобы создать все это. Сейчас у меня одиннадцать магазинов — нет, двенадцать… Я забыл, что недавно купил еще один, — и он улыбнулся своей обаятельной улыбкой.

— Это серьезное дело, — сказал Уэс. Он допил вино и теперь нервно крутил в руках бокал. Вряд ли кто-нибудь, кроме Линни, мог заметить, как он раздражен, как напряжен каждый мускул на его щеке — но Линни слишком хорошо знала своего мужа. Казалось, Уэс зол на весь мир, хотя и старается всеми силами изображать гостеприимного хозяина.

Линни допила вино и поднялась:

— Я пойду полью брокколи голландским соусом, и мы наконец сядем за стол.

— Я помогу вам, — поспешила сказать Глэдис. Едва они вошли на кухню, как Глэдис заговорила шепотом: — Нет, вы слышали? У него столько магазинов, что он им уже счет потерял! Он, наверное, будет проклинать тот день, когда ездил в Цинциннати встречаться с престарелой секретаршей! Будет считать это самой большой глупостью в своей жизни.

— Перестаньте, Глэдис, — строго сказала Линни. — Он очень милый, дружелюбный, и, по-моему, ему все очень нравится. Поговорите с ним.

— Что я могу сказать такого, что было бы ему интересно?

— Но вы же находили, о чем писать ему в письмах!

— Это совсем другое, — вздохнула Глэдис. — Давайте я поставлю на стол булочки.

Поливая голландским соусом дымящуюся брокколи, Линни с грустью думала о том, что вечер начался совсем не так, как она мечтала. Глэдис вела себя ужасно скованно и стеснительно, а Уэс сидел как на иголках — все ждал, когда наконец гости уйдут и он устроит ей допрос. Линни чуть не плакала от разочарования.

— Стол накрыт, — сказала Глэдис и спросила: — У вас что-то не так, моя дорогая? Вы прямо как в воду опущенная.

— Все отлично, — улыбнулась Линни. — Зовите мужчин к столу.

Наконец все расселись и приступили к обеду. Глэдис и Грэм сидели наискосок друг от друга, Уэс — напротив Линни. Ей совсем не нравилась та мертвая хватка, с которой он вцепился в нож. Но еще хуже было выражение его лица. Он то и дело поглядывал на нее с вызовом.

Линни старалась не смотреть на него.

— Вот, пожалуйста, к телятине соус — с грибами и креветками.

— Звучит потрясающе вкусно, — облизнулся Грэм.

— Угощайтесь, пожалуйста. Ну, Глэдис, куда вы сегодня водили вашего гостя?

— Мы были в зоопарке и просто гуляли по центру, — Глэдис говорила так, точно у нее в горле застрял кусок.

— Мне так понравились здешние пешеходные эстакады, — с восторгом сказал Грэм и, улыбаясь, кивнул на Глэдис: — Глэдис замечательный экскурсовод.

Глэдис густо покраснела.

— Мы были еще на стадионе Ривертаун, в Литл-парке и музее Тафта, — пробормотала она.

— Все это мне безумно понравилось, — кивнул Грэм и обратился к Уэсу: — Глэдис сказала мне, что вы адвокат, а Линни ваша секретарь…

— На самом деле я работаю временно, — поспешила объяснить Линни. — Постоянный секретарь Уэса ждет ребенка и не может сейчас работать.

— Думаю, Уэсу так понравится с вами работать, что он захочет оставить вас насовсем, — весело предположил Грэм.

— Да, Линни действительно очень толковая помощница. — Уэс смотрел на картошку с таким интересом, словно шла речь о ней, а не о Линни. — Впрочем, она привыкла работать на большой фирме и ей, к сожалению, хочется как можно скорей вернуться именно к такого рода деятельности.

— Понятно. — Грэм протянул руку к очередной булочке. — Какие булочки! Вы превосходная кулинарка, Линни. — Он улыбнулся: — Бьюсь об заклад, что и вы тоже, Глэдис.

— Нет, я отвратительно готовлю, — призналась та. — А вы умеете готовить?

— Совершенно не умею. Я спасаюсь только благодаря своей кухарке.

Это окончательно «убило» Глэдис.

— Ну конечно, — пробормотала она. — У вас ведь столько работы, что вам совершенно необходим человек, который бы готовил и убирался.

— …по правде говоря, для того, чтобы убираться, у меня есть еще горничная, — почти виновато сознался Грэм.

Глэдис сидела мрачная, и молчание — точно облако — окутало стол.

Линни ела телятину, но почти не чувствовала вкуса. Уэс то смотрел в тарелку, то бросал грозные взгляды на Линни. Глэдис беспрестанно ерзала на стуле, и у Грэма веселости тоже поубавилось. Да, не лучший вечер, что и говорить!

Наконец Грэм прервал общее молчание:

— Боюсь, мне придется уехать завтра рано утром.

Глэдис подняла голову, ее вилка застыла в воздухе:

— Правда?

— Мне очень жаль. Я не стал вам говорить об этом сразу, чтобы не портить день. Но у меня дела, к несчастью, объяснил он. — Бизнес есть бизнес.

Воцарилась минутная тишина. Глэдис явно огорчилась и побледнела. Линни было так жаль свою приятельницу, что она еле себя удержала, чтобы не вскочить и не обнять ее.

— Плохо, — сказал Уэс. — Но зато вы, по крайней мере, провели в Цинциннати целый день и немало успели посмотреть в городе.

В глубине души Линни была ему безумно признательна за эти слова.

— Да, вы правы, я очень благодарен всем вам, — сказал Грэм.

Их разговор перескакивал с одного на другое, но по-прежнему был невеселым. Когда Линни пошла за десертом — за вишнями в сиропе, вслед за ней на кухню поплелась Глэдис.