В зоне риска. Интервью 2014-2020

– А как иначе? Это был первый серьёзный конфликт между президентской и парламентской властью в новой демократической России. Для демократической страны конфликт между ветвями – дело обычное. Если бы тогда из клинча вышли достойно, конструктивно, с помощью переговоров, мы бы сейчас жили в другой стране. И у нас бы сегодня не было столько претензий именно к качеству нашей демократии, которая у нас, по сути, сувенирная. Уж лучше тогда монархия… Честнее.

– Как-то пессимистично… А по жизни вы оптимист?

– Конечно, я оптимист, если продолжаю сочинять книжки, когда до меня столько написано и такими гигантами!

Что ещё сказал драматург и писатель?

О свободе самовыражения.

– Либералы под свободой понимают своё доминирование в информационном пространстве. Если моя точка зрения доминирует – это свобода. А если я могу то же самое писать, вещать, утверждать, но не доминирую, – это уже никакая не свобода. Или всё будет, как я хочу, или «прощай, немытая Россия»! Так думает либерал. Я же свободу воспринимаю по-другому. Меня никто не ограничивает – только моё собственное понимание того, что такое хорошо, а что такое плохо. Я ощущаю ответственность за «выпущенное» слово, за то, как оно отзовётся. И если моя точка зрения не доминирует здесь и сейчас, это вовсе не означает, что нужно покинуть страну. Моя точка зрения в 1990-е годы была не только не доминирующей, а вообще почти маргинальной. Мои статьи про патриотизм во времена воинствующего космополитизма воспринимались как что-то ненормальное. И что? Теперь моя точка зрения стала официозом, более того к ней примазались такие прохиндеи и «волкогоны», что иногда тошно. И что? Переживём. Чувство родины – важнейшая, если не главная составляющая часть художественного дара.

ВОПРОС НА ЗАСЫПКУ:

«Сняться в кино или сыграть в спектакле? Нет! Никогда!»

– А вам самому никогда не хотелось сняться в кино по вашим сценариям или сыграть в спектаклях по вашим пьесам?

– Нет! Никогда! Мне периодически снятся два сна. Один: меня снова забирают в армию. А другой: я почему-то играю в спектакле, выхожу на сцену как артист и понимаю, что не помню ни одного слова из роли. Мне говорят: «Ты что, обалдел?!» А я не могу выдавить из себя ни звука! Нет, быть актёром, играть в кино или в театре, даже в своей пьесе, никогда не хотелось. Хотя в детстве я и ходил в театральный кружок! Но это другая профессия. Пусть на сцену выходят профессионалы и произносят наизусть слова, которые сочинил для них я. Это ли не счастье?

Подготовили к печати

Любовь Моисеева и Александр Гамов

«Комсомольская правда», ноябрь 2019 г.

Москвич со стажем

– Как часто Вы бываете в центре Москвы? Какие Ваши типичные деловые маршруты?

– В Центре я бываю постоянно. Маршруты: Большая Никитская, Кузнецкий мост, Гнездниковский, Тверской бульвар, Старая площадь, Сретенка, Солянка, Чистые пруды…

– Что Вы скажете о тех районах центра, в которых чаще всего бываете? Как они изменились за последнее время?

– Изменились. Во-первых, почти все исторические здания отреставрированы. Даже взялись за жилой дом 18 века по проекту Казакова на углу Большого и Малого Златоустинских переулков, когда-то называвшихся Комсомольскими. Там жили мои родственники, и я в детстве у них часто бывал. А то ведь на историческом доме уже и берёзы стали расти. Сильно изменились дворы, в них стало приятно заходить, а уж о таких детских площадках мы полвека назад даже не мечтали. Расширение тротуаров тоже дело неплохое, но хочу напомнить, что пешеходов в Москве всё-таки больше, чем велосипедистов, а иногда складывается обратное впечатление.

– Вы бываете в местах своего детства и юности? Какие интересные истории случаются?