Ва-банк

Рядом с ним стояла женщина со светло-каштановыми волосами, заколотыми у неё на затылке. Она держала на руках маленькую девочку, не старше трёх или четырёх лет. Девочка была кореянкой, с красивыми темными волосами и любопытным взглядом. Их дочь, — осознала я. — Младшая сестра Аарона. Пока хостес вела троицу к столику неподалеку от нашего, я гадала, знала ли Слоан о том, что её отец удочерил ребенка.

Я в точности поняла, когда именно Слоан заметила их. Она замерла. Я потянулась за её рукой под столом, и она до боли сжала мою ладонь.

Несколько минут спустя на столе появилась наша еда. Приложив большие усилия, Слоан отпустила мою руку и отвела взгляд от счастливой троицы, как раз тогда, когда на пустой стул за их столиком опустился Аарон, присоединяясь к семье.

Его семье. Не её.

Я попыталась поймать взгляд Слоан, но она избегала смотреть на меня. Она сконцентрировалась на стоящих перед ней суши, осторожно разбирая каждый ролл на части.

Авокадо.

Лосось. Рис.

У барной стойки Камилла и Тори допили свои напитки. Когда они собрали вещи и развернулись в нашу сторону, я заметила две вещи. Первой была толстая серебряная цепочка, несколько раз обернутая вокруг шеи Камиллы. А второй — то, что Аарон Шоу обратил на Камиллу внимание.

ГЛАВА 13

Через пять минут после того, как Камилла Холт и Тори Ховард покинули ресторан, Аарон извинился и вышел из-за столика. Ещё через полчаса мистер Шоу на руках пронес свою радостную малышку через весь зал, чтобы раздобыть в баре вишенку. Я увидела, как возвращаясь за столик, Шоу заметил Слоан. Он не споткнулся и не замедлил шага. Но я чувствовала, что он узнал её.

Этот мужчина излучал власть и контроль. Судя по тому, какого сына он вырастил, я готова была поспорить, что он знал обо всём, что происходило в этом казино. Может Аарон и не знал, что Слоан твоя дочь, но ты прекрасно об этом знаешь. Ты всегда знал.

Слоан выглядела настолько беззащитной, что на неё было больно смотреть.

— Слоан? — негромко позвал Майкл.

Она заставила свои губы изогнуться в героической попытке улыбнуться.

— Я перевариваю еду, — сказала она Майклу. — Так моё лицо выглядит, когда я перевариваю еду, вот и всё.

Майкл не стал давить на неё, как сделал бы, будь на её месте я, Дин или Лия.

— Просто чудесное выражение лица, — заявил он.

Слоан вдруг ужасно заинтересовалась своими коленями. К тому времени, как нам подали десерт, она принялась водить пальцем взад и вперёд по собственной коже. Через несколько секунд я поняла, что она чертила числа.

3213. 4558. 9144.

Я гадала о том, какая доля любви Слоан к числам зародилась в таких вот моментах, когда с числами было легко, а с людьми — невероятно сложно.

— Что ж, — произнесла Лия, отправляя в рот ложку мятного мороженого. — Допустим, я готова отправиться в кровать. А ещё я подумываю уйти в монастырь и вовсе не собираюсь ходить по магазинам.

— Я не пойду с тобой по магазинам, — мрачно произнес Дин.

— Потому что ты боишься, что я добавлю в твой гардероб что-нибудь цветное? — невинно спросила Лия.

По другую сторону от меня Слоан всё ещё чертила числа кончиком пальца на собственной коже.

— Сколько в Лас-Вегасе магазинов? — спросила Лия. — Ты знаешь, Слоан?

Со стороны Лии этот вопрос был добротой — хоть ей бы и не понравилось бы, узнай она, что я считаю её доброй.

— Слоан? — повторила Лия.

Слоан отвела взгляд от своих коленок.

— Салфетки, — ответила она.

— Не буду лгать, — вставил Майкл. — Я не знал, что это такое число.

— Мне нужны салфетки. И ручка.

Джадд выудил из кармана шариковую ручку и передал её Слоан. Дин взял у бара несколько салфеток.

3213. 4558. 9144. В тот же миг, когда Дин передал ей салфетки, Слоан нацарапала на них числа — каждое на разной салфетке.

— Это не тройка, — сказала она. — Это — тринадцать. Он убрал единицу. Не знаю, почему он убрал единицу.

Он — значит Н.О.. Слоан не была профайлером. Её не учили использовать слова «Я» или «Ты».

— Поэтому я и не заметила этого раньше, — Слоан провела вертикальную черту слева от первого числа. — Это не 3213, — произнесла она. — Это 13213, — она перешла к следующей салфетке. — 4558. 9144, — она принялась группировать числа. — Тринадцать. Двадцать один. Тридцать четыре. Пятьдесят пять. Восемьдесят девять.

В конце концов, она обвела в кружок три последних числа.

— Сто сорок четыре, — она подняла взгляд от салфеток, глядя на нас блестящими глазами, словно ожидая, что это всё прояснит. — Это «последовательность Фибоначчи».

Повисла долгая пауза.

— А «последовательность Фибоначчи» это что? — спросила Лия.

Слоан нахмурилась, на её лбу появилась морщинка. Скорее всего, она и подумать не могла, что мы понятия не имели о том, чем была «последовательность Фибоначчи».