Ваальбара. Дилогия (СИ)

Оставив Тоху в покое, под рассказ старика я занялся инвентаризацией имущества. К карабину оставалось 63 патрона, ещё 152 - к Кольту. Может, это даже и к лучшему, винтовка хоть и бьёт метче и сильней, но в узких коридорах и на лестничных площадках больше решает скорострельность и компактность оружия, тут вам не лес. В патронташ снова поместил 6 патроном для винтовки и 24 - к пистолету.

Так, ещё нож, тоже не забыть повесить на пояс, чтобы быстрее можно было выхватить, как последний шанс отбиться от противника в рукопашной. Кстати, если очки за последние два уровня кинуть в ловкость, то 'удар клыка', который от неё зависит, будет наносить 26 ловкости * 5 + 25 урона от самого ножа - за полторы сотни зашкаливает! Жаль, только концентрации на один раз. Но и простой удар этим оружием имеет неплохой ДПМ, правда, тут ещё попасть надо.

Пока старик искал патроны и фонарь, я умял банку тушёнки и выпил воды, покормил Тоху. Теперь оба имели полное здоровье, а также 'Сытость' и 'Жажду', не хотелось бы отвлекаться на приём пищи во время похода.

- На вот, держи, - старик протянул мне коробку. - Сотня патронов к винтовке и 50 к Кольту, как и обещал. Фонарём без надобности не пользуйся, батарея слабая, минут на 15-20, не больше. И держи схему, а то заплутаешь. Рядом с генераторами увидишь бочку, чёрную такую, на ней ведро. Там масло, подлей до уровня, только осторожно, на корпус не плесни ненароком, а то спалишь мне агрегаты. Ну, пошли, провожу тебя до спуска.

- Слушайте, так если вы тут пол сотни лет, откуда про Кузьменко-то знаете?

- Так он был среди тех, кто с капитаном тогда ушёл. Мы думали, что сгинули они, а подишь ты, живы. Говоришь, база у них, военная?

- Ну, да, правда, там сплошь палатки, только вышки из дерева, как они там зимой-то?

- Да никак, - усмехнулся старик. - Это полевой лагерь, для учений, на летний период. Чтобы народ в казармах не кис, капитан нас всех, как только снег сойдёт, гонял по округе. То окопы рыли, то в атаку штыковую ходили, марши, опять же. Потом ему командование приказало перестать демаскировать ДОТ, вот он и начал такие лагеря на лето ставить, отойдёт с половиной гарнизона километров на 10-15 в сторону и гоняет их месяц. Потом меняет народ и всё по новой. Тут вся округа нашими парнями перерыта была, окоп для стрельбы лёжа, окоп для стрельбы стоя, окоп полного профиля. Эх, времена были, - Макарыч аж расцвёл, вспоминая молодость. - Выйдем в поле, день копаем, потом до лагеря километра три марш-бросок, в палатку еле вползаешь, ноги не держат, сил нет даже через губу переплюнуть. В десять отбой - и половина взвода в самоволку, в деревню на танцы. А если повезёт, то и кобылку молодую какую на сеновале, того, полюбишь. Пару раз с хлопцами местными махались, больно уж им не нравилось, что мы у них барышень отбиваем. Даже капитану жаловались, мол, распустили бойцов, а он им - ничего не знаю, мои орлы по палаткам спят, вот журнал вечерней переклички, на месте мои. А на утро в шесть подъём, и без завтрака снов в поле, переделывать окопы, 'плохо копали, товарищи солдаты, раз силы остались кулаками махать. Ну, ничего, труд из вас, обезьян, сделает людей'. Это значит, мы обезьяны, а ещё вчера орлами были, вон оно как.

Макарыч будто скинул лет тридцать, мне даже показалось на мгновение, что передо мной не сморщенный старик, а мужчина в самом расцвете сил, способный день окопы рыть, а потом ещё всю ночь до упаду в клубе плясать. Даже головой мотнул, прогоняя видение.

- Ладно, чего былое вспоминать, - мы уже минут пять стояли возле решётки, закрывающей проход на нижние уровни. - Нас, стариков, послушать, так раньше и трава была зеленее, и бабы краше. Анекдот даже есть на эту тему, хочешь, расскажу?

По ходу, изголодался старик по общению-то.

- Конечно, интересно ж!

- Сидят два старика на завалинке, курят. Один вздыхает и говорит: эх, помню, молодой был, сяду в пле нужду справлять, так яйца по земле волочатся. А сейчас сяду, так не достают! Второй тоже вздыхает и молвит: да, просела земля-матушка, просела! - и Макарыч первый засмеялся с шутки. Ему было всё равно, поддержу я его или нет, главное, что выслушаю, уже и этого одинокому старику достаточно. - Эх, ладно, - отсмеявшись, старший прапорщик достал внушительных размеров ключ, открыл замок и кивнул мне на решётку. - Отворяй.

Мы спустились на пролёт ниже, здесь тоже стояла решётка. Открыв и её, старик напутствовал:

- Ты, главное, особо не шуми. Морлоки отлично слышат, а вот лампы их слепят, так что старайся в темные места не лезть. На свету они могут с десяти метров тебя не заметить. Если на толпу нарвёшься, то не думай даже убегать, твари шустрые. По ногам бей, он у них слабые, даже если одну ногу пробьёшь, то всё, только ползком могут передвигаться. Ну, с Богом!

Я поудобней перехватил карабин и шагнул вперёд, на третий уровень. За спиной хлопнула решётка, отрезая путь назад.

- Ты как вернёшься, крикни, только не громко, чтоб морлоков не привлекать. У меня слух хороший, да и сон чуткий, услышу.