Вадимка

Хозяин дома с сыном поменьше Вадимки и двумя молодыми женщинами обедал за низким круглым столом.

«Этот стол у кубанцев называется сырно», — вспомнил Вадимка, а вслух сказал:

— Здорово дневали, добрые люди!

— Здорово, здорово, молодец! — ответил хозяин. — Раздевайся, гостем будешь!.. Гость на гость — хозяину радость.

Не ожидавший такого приглашения, Вадимка очень смутился.

— Да я-то… спасибо за хлеб за соль.

— Ты сначала-то руки помой, — хозяин кивнул на чугун с водой, стоявший рядом с дверью. — Ну, как? Много там ещё двигается пленного люда?

— Да до пасхи, наверно, хватит.

— Такой молодой… Ну, садись, садись.

Одна из женщин встала из-за стола, чтобы помочь гостю помыть руки. Вместо мыла была зола с песком.

Хозяева уже заканчивали обед, но из-за стола не вставали. Они с любопытством рассматривали гостя, хозяин не переставал расспрашивать его, как происходила сдача белой армии в Новороссийске, не чинят ли красные расправы над пленными, рассуждал о том, что же будет дальше. Долго говорил, что новая власть мужику не подходит, потому что мужик не любит, когда считают деньги в его кармане.

Перед гостем поставили глубокую глиняную миску с украинским борщом. Парнишка почувствовал страшный приступ голода, однако постарался не показать виду — он сам не любил смотреть на человека, который ест с жадностью. На вопросы Вадимка отвечал с большой неохотой, надеялся, что от него отстанут.

Но разговор продолжался. Хозяин стал надоедливо расспрашивать, а кто ждёт Вадимку дома. Потом вдруг сказал:

— Послушай-ка, молодец… А что ты будешь делать дома? Тягла у вас с матерью теперь нету, всё равно придётся наниматься к добрым людям в работники… Я тебе подыщу хорошую хозяйку. Вот погляди на неё, чем плоха?..

И он показал на одну из женщин.

Вадимка чуть не поперхнулся кашей. Мысль, что ему с матерью придётся идти побираться, постоянно мучила его. Теперь же его нанимают в батраки, а это ничуть не лучше. Вадимка готов был заплакать.

— …Напиши матери, нехай приезжает… Будете вместе, — откуда-то издалека доносился до него голос хозяина.

— Работа для тебя нетрудная, — говорила одна из женщин, — будешь пасти скот недалеко от усадьбы…

Вадимка молчал. Он ехал домой. Это должно быть понятно и другим людям… И нечего приставать к нему с пустыми разговорами! Парнишка украдкой глянул на приезжую тётку, как он понял, родственницу хозяев. Она была красивая, но глядела на него, будто покупала скотину. У Вадимки сжалось сердце. Он привык вспоминать добрые глаза старой женщины, приютившей его в первый день плена. А теперь на него уставились холодные, совсем не материнские глаза. «Зверюга, должно быть!» — подумал казачонок.

— А ты, молодец, не спеши… Подумай. Переночуешь у нас, а там видно будет…

И хозяева встали из-за стола.

…Вадимка проснулся среди ночи. Ныло все тело, как избитое, а главное, что мешало ему спать, был разговор за столом. Чужие люди хотят, чтобы они с матерью на них работали. Вадимка вздыхал и ворочался. Вчера он промолчал, вечером эта тётка с недобрыми глазами уехала домой. Теперь осталось только дождаться утра, собрать в кущевских дворах хоть немного хлеба и снова в путь.

Снова в путь! Но Вадимка подумал, что опять придётся ожидать товарный поезд, который ему никто не приготовил; на вагонной крыше встречать и провожать бессонные голодные ночи и дни; сутками ждать, когда поезд двинется с разъезда — он понял, что теперь у него на это уже не было сил. Ему надо отдохнуть — отоспаться, избавиться от изнуряющего чувства голода. Иначе он не доедет до дому. Как же тут быть?

Решение пришло к нему на рассвете. Он наймётся к этой бабе недели на две, отдохнёт, а тогда и домой можно ехать. В этом ничего зазорного для себя Вадимка не видел. Как он раньше не сообразил! В любое время могу взять расчёт и уйти. Кто меня держит?

Когда сели завтракать, он сказал хозяину:

— Ну, надумал я наняться к этой тётеньке… Недельки на две.

— Вот и хорошо… Недельки на две… а там, что бог даст, — остался доволен хозяин. — Выйдешь, молодец, из станицы, увидишь дорогу — она тут одна. Пройдёшь вёрст пять… ну, может быть, с маленьким гаком… Там в степи стоят четыре двора… в ряд. И во всех четырех живут Зинченки… Они родичи… Спросишь Полину Пантелевну. Она — вдова… Если считать от станицы — её двор предпоследний… Добрый тебе час!

Теперь Вадимка был в весёлом настроении. Приключение с наймом в работники ему казалось даже забавным. «Расскажу ребятам на хуторе. Вот будет потеха!» Только смущало то, что хозяйка все утро смотрела на него очень грустными глазами. Она пошла провожать его до калитки. А там вдруг расплакалась, сунула ему в руки горячую пышку, перекрестила и сказала, захлёбываясь слезами:

— Помогай тебе бог… сиротинка.

— Не надо плакать, — забормотал растерявшийся Вадимка.

— И когда же все это кончится… господи!

Он пошёл вдоль плетня, идти по грязи было очень скользко. У соседнего двора Вадимка оглянулся. Женщина все ещё стояла у калитки.

Глава 6 «НА-КАСЯ, ВЫКУСИ!»