Вагина. История заблуждений

Ее плоть столь теплая и изысканная, настолько ранимая и ароматная, гладкая и золотисто-коричневая, настолько драгоценная для меня, полностью ею поглощенной, стоит у меня перед глазами, неважно, закрыты ли они или открыты; она тронута вся как умом моим, так и руками, когда вся концентрация страсти вложена в кончики пальцев, когда я вхожу в нее, зная, что она меня жаждет и что для меня в ней найдется место, что путь мой будет влажным и гладким, что она изголодалась по моему языку, который испытывает жажду, желая отпить из ее истока, поглотить и никогда не закончить это, тот самый цветок, что был когда-то взорван, поврежден, насильниками, в пустыне. «Мне ведь тогда заново пришили клитор, — сказала она со свирепым выражением на лице в самый первый раз. — У меня там все равно все покорежено», — храбро предупредила она. Однако как драгоценно, насколько еще более дорогой для меня стала ее ужасная рана, с каким особым тщанием и состраданием я внимала ей, с самой благоговейной добротою, хотя была вся уже в последнем градусе страсти, потому что была готова переполнить своей нежностью. Восполни, компенсируй, излечи и сотри шрамы, боль, всю боль твоей жизни, дорогая, самая близкая и любимая, самая пострадавшая из женщин, теперь же — моя, вот сейчас, моя совершенно, подающаяся ко мне, откликающаяся лишь на силу ее обожания.

А последнее слово в этой книге пусть останется за Карлосом Драммондом де Андраде [158], известным бразильским поэтом, воспевавшим любовь естественную и свободную. Вот цитата из его поэмы «Гнедые анемоны в неуступчивом саду твоем…»:

Гнедые анемоны в неуступчивом саду твоем
охваченную страстью руку обуздают. Осторожней!
Неторопливо, лаской каждый лепесток и чашечку склони —
божественно…; и дай глазам отдохновенье,
их мысленно поцеловав, еще до жертвенного поцелуя
сей флоры расцветающей твоей, любимая: все свято.

Постскриптум и благодарности

Когда я начал работать над этой книгой, я понял, что этот проект для меня — идеальная возможность подробно представить все разнообразие сексуального поведения людей. Сексологи нередко выбирают свою профессию потому, что их воодушевляет огромный диапазон интимного поведения людей. Когда наши пациенты рассказывают нам о своей личной жизни, а также о связанных с нею проблемах, это ведет к обогащению наших знаний в этой области. Примечательно, однако, сколь многие из наших пациентов в то же самое время с таким трудом принимают широкие пределы вариаций сексуального опыта людей в целом. Суть проблемы часто заключается в том, что человек пытается добиться успеха в достижении некоторой, одному ему известной сексуальной «нормы», хотя она и не дает ему того удовлетворения, которого он так добивался. Как это ни удивительно, большинство наших пациентов требуют от врачей-сексологов помочь им стать «нормальными людьми»…

Когда я писал эту книгу, я обратил внимание на то, что в умах людей существует невероятное смятение в связи с тем, что на свете существуют два пола! В частности, история и антропология позволяют нам получить представление о всеобщем желании наделить определенным смыслом само существование различий между полами, а также навести между ними мосты. В этом смысле половые органы людей превратились в невероятно мощные источники эмоций. В силу этого стало неизбежным, что моя книга стала все больше превращаться в сборник странных и причудливых фактов.

Многие помогали мне по ходу работы над этой книгой, и больше всего я обязан, пожалуй, моим коллегам из отделения сексологии Фонда Рутгера: это Магда Дайкерс, Ана Ламмерс и Альберт Нелеман. Все мои сотрудники в отделении фонда в Гронингене были очень заинтересованы в работе над книгой, и я очень многим из них искренне благодарен. Сексологи — это небольшая, дружная семья, и поэтому многие мои коллеги обсуждали со мной различные вопросы, так что их мысли нашли отражение на этих страницах.