Вакансия

— Тем, что они в большей степени управляют собой, — проговорил Адольфыч. — Человеку, чтобы в какой-то степени владеть собственным телом, требуются годы неустанных практик, а та же мавка делает это с легкостью. Она управляет собственным настроением, регулирует температуру тела, в общем-то всеядна. Знаешь, с некоторым трудом, но способна даже регенерировать потерянную конечность. Потайной народ — это народ будущего, Евгений Константинович. Но я скажу тебе еще больше — обычных людей не существует.

— Я обычный человек, — не согласился Дорожкин.

— Нет, — покачал головой Адольфыч. — Но не потому, что ты обладаешь несомненными талантами. Обычный человек — это существо, которое располагает стандартным набором характеристик. Находится, так сказать, в некотором равновесии. Нет, конечно, имеются индивидуумы, которые выделяются из массы, но, в сущности, если исключить из выборки тех, кто на самом деле является или представителем потайного народа, или его потомком, мы имеем дело со стандартным существом. Не лишенным индивидуальности, конечно, но индивидуальности в ментальном плане. На уровне психофизики. Ключевое слово. В определенной интерпретации, конечно. Но ключевое.

— Я обычный человек, — повторил Дорожкин и положил руку на грудь: колючее и больное неожиданно дало о себе знать.

— Смотри, — откинулся назад Адольфыч. — Сейчас температура твоего тела поднялась на доли десятых градуса. Обычно организм это делает самостоятельно, реагируя таким образом на болезни, на какие-то внешние факторы. Но именно сейчас причиной послужило твое волнение. Давай попробуем успокоиться. Я не буду ничего говорить, не буду тебя гипнотизировать. Я обращаюсь к твоему разуму, просто прошу тебя, успокойся.

Дорожкин опустил руки, несколько раз глубоко вздохнул, на секунды прикрыл глаза.

— Ну вот, — удовлетворенно кивнул после короткой паузы Адольфыч. — Теперь можно выпить и кофе.

Он поднял чашечку, зажмурился.

— Замечательно. Так вот, вернемся к нашим баранам. Обычных людей не бывает, Евгений Константинович. В моем представлении, обычный человек — это капсула, матрица будущего совершенного существа. Этакого гомункула, который является не искусственным образованием, а естественной стадией развития человека. Представь себе, что человек подобен личинке бабочки. Но когда истекает время его жизни, он окукливается, чтобы затем вновь стать личинкой. И так бесконечно. А я предлагаю, чтобы он стал бабочкой. Понимаешь?

— Пытаюсь, — глотнул кофе Дорожкин. Напиток действительно был превосходным. Удивительным. Совершенным, как была совершенной по сравнению с почти любой женщиной Милочка. Конечно, если забыть о ее спине.

— Но самое главное не в этом, — продолжил Адольфыч. — Главное в том, что выращивать этого самого гомункула нет никакой нужды. Достаточно просто вывести из равновесия тот комплекс телесных и душевных факторов, который мы с тобой договоримся называть обычным человеком. Причем когда я говорю о выведении из равновесия, я не имею в виду какие-то специальные воздействия. Нет. Достаточно пребывания в этом городе. И не в связи с какими-то геомагнитными факторами, а, к примеру, в связи с фактором общения, соседства с потайным народом. Даже простого выведения из привычной среды, перемещения в другую атмосферу, в другое, отличное магнитное поле, наконец. Ты уж прости мне ту милую мистификацию с этим самым радоном. Ну да ладно. Приезжает, значит, человек в Кузьминск. Проходит месяц, другой, и мы начинаем замечать, что обычный человек перестает быть обычным человеком. Возьми хотя бы ту же маму Козловой, которой ты занимаешься. Ведь, в сущности, идеальный образчик обычной, прости меня, бабы. Поверь мне, я, как преподаватель, кроме всего прочего, нашего ремесленного училища, сталкивался с нею неоднократно. И вот одно только пребывание в нашем городе сумело разбудить в ней вполне определенные способности. Я уж не говорю, что эти самые способности в ее пропавшей дочери достигли своего поразительного развития. Сразу добавлю, что во всем есть свои отрицательные стороны. Те же способности, которые просыпаются в человеке, сами по себе подобны возможностям, которые дает человеку современный автомобиль. Катастрофы и аварии, к сожалению, неизбежны. Боюсь, что молодая и талантливая Алена Козлова просто не справилась с собственным талантом. Но это издержки. Без них не бывает.

— А то, что происходит на окраинах Кузьминска, — это тоже издержки? — спросил Дорожкин. — Смерть Колывановой, Дубровской, других жителей?

— Мы говорили с тобой уже об этом, — сверкнул сталью во взгляде Адольфыч. — Я не сторонник повторяться, но хочу напомнить о том, что происходящее в любом российском городе много страшнее того, что происходит в нашем. И страшнее не в яркости отдельных эксцессов, а во всепоглощающем заболачивании обыденного существования. В его разложении. В деформировании личностей, особенно молодых. Причем наши эксцессы связаны с тем бременем, которое легло на наши плечи помимо нашей воли.

— Вы что-то говорили мне по телефону, — напомнил Адольфычу Дорожкин. — О порче, кажется?