Вакансия для слепого чтеца

— Не подходи, — ответил я. У меня стучали зубы от холода.

Она не развернулась к дому, наоборот, стала медленно, поскольку ее ноги проваливались в снег, двигаться ко мне. Я переложил еще теплое тело Чепи на колени, а потом поднялся на ноги, держа ее на руках.

Я подошел к Ларе с мертвым телом моей прекрасной волчицы, моей прекрасной девочки.

Как только я поравнялся с Ларой, она схватила меня за руки. Тут же быстро накинула мне на плечи одеяло. Потом мы с трудом пробрались к дому по снегу, я положил Чепи в гостиной на пол.

У меня посинели ноги от холода, и меня неудержимо трясло.

Лара подошла ко мне и прижалась к моему телу. Я так долго был один. Закрытый от всех и вся. Но потом появилась эта женщина, которая принесла с собой радость, сладость, и я не мог предположить... что вместе с ней придет и враг.

Тот, кто не хотел, чтобы я был с ней.

35. Лара

Утром мы похоронили Чепи. Воздух был по-прежнему морозным, кусающимся, и я слышала волков, кружащих вокруг нас. Кит сказал, что волки чуят смерть с большого расстояния, но не знаю понимали ли они, что Чепи ушла навсегда. Должно быть они чувствовали, что происходит что-то серьезное, потому что у всех настроение было мрачное.

Кит плакал над ней прошлой ночью.

Он оставался в постели до рассвета, а потом тихонько прокрался вниз, чтобы посидеть около нее. Когда я спустилась через час и присела рядом с ним, взяв его лицо в ладони, мои руки стали мокрыми от его слез. Он так переживал, словно потерял ребенка.

— Мне очень жаль, — сказала я.

— Она не долго страдала, — тихо ответил он.

Я не догадывалась насколько сильно он любит эту волчицу, но я понимала его чувства. Я потеряла многих, кого раньше любила, и я знала, что словами никто не способен заглушить мою боль. Возможно только время, постепенно притупляет это страдание. Я крепко его обняла и заплакала.

Сейчас стоя на холодном, неподвижном воздухе, и слыша звук падающей земли на бедную Чепи, я не испытывала грусти. Я чувствовала поднимающуюся ярость. Я точно знала, кто это сделал. Но не могла сказать Киту, потому что ситуация выйдет из-под контроля. Сойер, поскольку был жутким трусом, конечно будет все отрицать. Все остальные, за исключением, возможно, Элейн, подумает, что я все нафантазировала, чтобы привлечь к себе внимание окружающих.

Всем в здравом уме и твердой памяти даже не придет в голову, что красавец мужчина, помолвленный с самой первой красавицей города, может влюбиться в слепую девушку, и чтобы отомстить, отправиться морозной ночью к ее любовнику, убить волка. Это звучало совсем невероятно и попахивало безумием даже для меня.

— Давай. Пойдем, — сказал Кит.

Я повернулась к нему, раскинув в сторону руки.

— Я люблю тебя, Кит.

Он резко выдохнул.

— Надеюсь, что никогда не настанет такой день, когда ты пожалеешь, что встретилась со мной.

Я нахмурилась.

— А почему я должна сожалеть, что люблю тебя? Ты хороший и добрый человек.

— Надеюсь, что ты всегда будешь помнить об этом, — с грустью ответил он.

— Что это значит, Кит? — обеспокоенно поинтересовалась я.

Он взял меня за руку и дотронулся своими холодными губами до моей щеки, оставив поцелуй.

— Давай вернемся внутрь. Ты замерзла.

— Ты что-то от меня скрываешь, Кит? — голос звучал приглушенно и испуганно, хотя я на самом деле ничего не боялась. Даже ни с колечки. Я готова была доверить ему свою жизнь.

— Если уж на то пошло, дорогая, я лучше умру, чем спокойно буду наблюдать, что кто-то может попытаться тебя обидеть. Давай не будем говорить об этом сию минуту. Вернемся к этому разговору в другой день.

Он сжал мне руку, а у меня скрутило внутренности от его слов, пока он вел меня в сторону дома.

36. Кит

У шерифа Брэдли были хитрые глаза. Таких людей можно встретить по всей Америке. Развращенные, совсем не заинтересованные в открытии правды или соблюдение закона. Больше всего такие люди были заинтересованы иметь прекрасные отношения с самыми богатыми семьями в своих округах, которые периодически впадала в крайности, но такие, как шериф всеми силами пытались помочь им сохранить свой статус и богатство. Взамен получая свой статус «Я шериф», обладая своеобразными полномочиями долгое время.

Шериф прищурил глаза на окровавленный наконечник стрелы, которую я положил на его стол.

— Так что, на самом деле, никто не угрожал? — спросил он. Его голос звучал несколько странно.

Это заставило мою кровь закипеть, но я полностью контролировал себя. Уже нельзя вернуть Чепи, но мне необходимо таким образом послать предупреждение своим врагам — они связались не с тем парнем.

— Нет.

— Может это подростки играли со стрелами, — предположил шериф.

— Такое возможно, но в данном случае, нет. Это произошло в 3.00 часа утра.

— Тогда может охотники.

— Волки охраняются законом. Никому не позволено охотиться на них ... шериф.

Он метнул на меня взгляд, потом обратно на стрелу.

— Я поспрашиваю и посмотрю, конечно, но думаю будет трудно найти кто это сделал, основываясь только на одной стреле. В наши дни у многих имеются арбалеты.

Я приблизился к нему на шаг, отчего почувствовал, как он сжался от страха.