Вакансия за тридевять парсеков

– Леотимир, – самостоятельно представился капитан, на миг осияв меня янтарными очами, и тут же повернулся к Риму, с таким видом, будто ждал этого весь день: – Опять?!

– Я говорил, что мне нужны сканеры!

– Тебе нужно закрывать шлюз!

– Чтобы ломиться в закрытый шаттл в случае опасности?

– Что может быть опасного на Земле?!

Они громко заспорили, и на нас снова начали оглядываться. Лимонад осуждающе побулькивал. Я чувствовала себя не в своей тарелке.

– Wariek! – вдруг заорали откуда-то сбоку, и к нам на всех парах припустил тощий сутулый паренек в голографических очках и с планшетом наперевес. Его темные волосы выглядели так, будто из них регулярно вырывали клочья, а на лбу и щеках четко выделялись темные пигментные пятна, издали очень похожие на шкуру гиены. Он так разогнался, что едва успел затормозить перед нашей пестрой компанией. – Wi kri uesk la barriva…

Мы втроем уставились на него с одинаковым недоумением. Парень смутился и попробовал снова:

– Ma rei ulla ti prava…

– Всегалактический, – подсказал Леотимир, меланхолично почесывая щеку о крышечку бутылки.

Паренек осоловело хлопнул третьими веками и затараторил:

– Капитан, мне срочно нужен доступ к записям гронатейской высадки! Что-то наклевывается, точно! Ключ к расшифровке того диалекта, я вам в прошлый раз рассказывал…

– Кто это такой? – шепотом спросила я Рима, пока парень удачно отвлекал на себя внимание капитана.

– Финик, ксенолингвист. Отдел коммуникаций, они переводчиками и ретрансляторами занимаются. Говорят, он почти семьсот языков знает, представляешь? Правда, вечно их путает…

Я попыталась представить, каково это – удерживать в голове семь сотен языков, и прониклась к Финику неподдельным уважением.

Пока капитан выслушивал доклад лингвиста, а Рим выжидающе топтался рядом, я жадно разглядывала прочих обитателей корабля и делала для себя отметки о вопросах, ответы на которые хотелось бы получить.

За пару минут я успела насчитать не меньше десятка печально знакомых клонов-близнецов, которые слонялись по балкону без видимых дел. Откуда только их берут в таком количестве? Загадка их типовой внешности терзала меня все больше. Кто же они? Киборги? Андроиды? Клоны-охранники? Ишь, как четко ходят, будто в бассейне с синхронистками скопировали.

Потом взгляд зацепился за другую парочку. Бледный мужчина с азиатским разрезом глаз, невысокий, но крепкий, держал в руках нечто, напоминающее спутниковую тарелку, а точнее – спутниковый поднос. Вокруг этого устройства скакала девушка с легкомысленными косыми хвостиками, такая крохотная, что ее макушка едва виднелась над ограждением балкона. Волосы, выкрашенные во все цвета радуги, торчали из яркой резиночки, как взъерошенные попугаи.

– Кай Одореску и Туоми Фрай, – шепнул Рим. – Он – бортинженер, она – его помощница.

– А что это они держат?

– Понятия не имею. Они вечно что-то чинят.

– Хорошо хоть не компьютер в этот раз, – проворчал Кип. – Тут такое было, когда Кай в энерпульт полез! Там система самосохранения сбойнула, его не признала и пришибла. Пульт вырубился, а вместе с ним и все системы, включая двигатель. Пол-оборота на холостом ходу плыли с невесомостью и всем причитающимся, пока Кай в себя приходил.

– Я на потолке проснулся, – поддакнул Рим. – Повезло еще, что воздух остался и корабль не успел остыть.

Весело тут у них.

Финик вскоре убежал, но своим появлением разрядил обстановку, так что ссора между капитаном и Римом затихла, не успев набрать обороты. Перекинувшись с ним еще парой фраз, сводящихся к настойчивым пожеланиям впредь шаттл закрывать, капитан понес газировку дальше, а мы продолжили экскурсию.

– То есть твоя работа заключается в том, чтобы высадиться на чужой планете, собрать о ней информацию и иногда слямзить оттуда какое-нибудь животное?

– Еще я отвечаю за контакты с инопланетянами.

– Ты поэтому со мной возишься?

– А ты думала из-за твоих красивых глаз? – ехидно подковырнул меня Рим.

Я решила не обижаться: как бы ни вел себя Рим, пока он единственный, кто готов мне что-то объяснять.

– Кстати, о глазах, почему они у тебя такие… желтые? Обычно же голубые там или карие… Я сказала что-то смешное?

– Просто представил, что было бы, проберись ты на корабль аморцев, например. Они выглядят, как… ну, что-то вроде воды.

Проберись я на такой корабль, собрала бы прекрасный материал о такой необычной форме жизни! А тут поди докажи, что это пришельцы вообще: цветные линзы, чуточку грима – и вот вам люди. Угораздило же меня попасть к гуманоидам! Ну почему, почему это не какие-нибудь спруты!

– Так что непривычный цвет глаз – это не самое странное явление, Александра.

– Можешь звать меня Сашей, – смилостивилась я.

Чахлому инопланетному переводчику словечко оказалось не по зубам, а без помощи технологий Рим так непередаваемо извратил звук «к», что впору возненавидеть собственное имя. Будто желудком кашлянул!

– Земляне всегда так странно сокращают имена?

– А фиб… фабери… тьфу!

– Флиберийцы, – меланхолично подсказал он.

– Вы всегда ломаете языки полными именами?