Вакханка

Лекс улыбнулся.

— Я согласен.

— Ну что, куда теперь? — поинтересовалась я. — Может в Комнату страха?

Лекс отрицательно качнул головой.

— Нет, там слишком темно и совсем нет людей.

— Ты боишься темноты? — попыталась ухмыльнуться я. Но внезапно натолкнулась на синий взгляд, загоревшийся опасным огнём.

Лекс резко прижал меня к себе, властно поднял мой подбородок пальцами, быстро коснулся губами и отстранился, словно дразнил жертву. Скользнул рукой по бедру, чуть приподнимая и так короткую юбку, голодным движением сдавил нежную кожу.

Я почувствовала чужие любопытные взгляды, направленные на нас. Мне стало неловко от того, что он так эротично касается меня у всех на виду, что моя юбка все сильнее задирается, а нижнего белья на мне нет…

— Я боюсь, что во мраке и тишине Комнаты страха мне будет не так просто себя сдержать, Мила, — сказал он низким требовательным голосом, обволакивающим своей странной вибрацией. — А жесткий секс среди отрубленных голов, пусть и бутафорских, — не самый лучший выбор, как считаешь?

— Нннаверно, — чуть дрожащим голосом ответила я. Его сила и желание были столь откровенными и яркими, что я мгновенно теряла самообладание.

Услышав мой ответ, Лекс спокойно выпустил меня из объятий и повёл к выходу. Словно ничего и не произошло. Передо мной снова был мой улыбчивый, мягкий тигр, перешедший от опасных игр к благодушному лежанию на траве.

— Я хочу отвезти тебя в одно интересное место, — сказал он, протягивая мне шлем. — Но сперва нам придётся заехать ко мне домой. Я должен переодеться.

— Что за место? И зачем переодеться?

— Потому что в мотоэкипировке в ресторан не пускают.

— Ресторан?

— Ну я же обещал принцессе ресторан и байк вместо бухла и дорогой тачки, — улыбнулся он.

Мы снова сели в его огромный мотоцикл и поехали распугивать автомобили на дороге. Музыка звучала громко, заглушая шум двигателя и биение наших сердец. Странное, неведомое прежде ощущение лёгкости и свободы накрыло меня с головой.

На этот раз нас сопровождал лирический тенор Валерия Кипелова. Ария с детства была моей любимой группой, и я в который раз поразилась, сколько общего с каждым днём обнаруживается между мной и Лексом. Это заставляло сердце биться быстрее, но я все ещё не могла поверить, что это может быть правдой.

«Открой глаза, коснись меня,
Ты пахнешь соблазном и медом,
Исчезнет грязь осколков дня,
Ударит в гонг природа,
Крадется ночь, как чёрный зверь,
Вибрирует в лунном свечении,
Скребется в дверь, стучит в окно,
Ей холодно одной. Холодно одной.
Лаская ночь, коснись меня, имя тебе — Искушение…»[2]

Я вздрогнула, проникнувшись моментом, и сильнее прижалась к широкой спине Лекса. Мужчина передо мной, словно почувствовал моё стремление оказаться ближе, и чуть замедлил движение байка, расправив плечи, еле-еле откинувшись назад.

Я просунула руки под его распахнутую куртку, нащупав ткань рубашки. Провела по гладкой материи, а потом осторожно вынула её полы из штанов, забравшись прямо к его телу.

Шелковистая горячая кожа мягко демонстрировала мне округлости мускулов, косых мышц живота, кубиков пресса. Я чуть облокотилась шлемом о его спину, закрыв глаза, стараясь глядеть кончиками пальцев…

Лекс вздрогнул, когда мои руки стали чуть более настойчивыми, опускаясь к его штанам и ловко забираясь под них. Трепетно вздохнув от предвкушения, я коснулась его естества. Оно оказалось твердым и напряженным, как камень. Вспомнились слова Жана Сагадеева из одноимённой песни: «Как фреза под 30ХГСА». А последний набор букв и цифр, как можно догадаться, был маркой стали.

Но насладиться моментом я не успела.

— Милая, убери свои чудные ручки, пожалуйста, иначе наша поездка может закончиться чуть раньше, чем я планировал.

Мужской голос настойчиво прорывался сквозь притихшую музыку. Тяжелее, чем хотелось бы, вздохнула и откинулась назад.

Очень скоро мы выехали за МКАД и попали в какой-то коттеджный посёлок. Высокие кирпичные дома с диковинными крышами и разнообразными фасадами радовали глаз и наводили на мысли о многочисленных нулях после единицы. Я в который раз задавалась вопросом: «Откуда у стриптизера деньги на Porshe, Gold Wing, и вот теперь ещё на жильё в элитном посёлке?»

Хотя, может быть, он живёт вовсе не здесь, а мы просто проезжаем мимо?

Но нет, мотоцикл плавно остановился рядом с одним из крупных особняков. Лекс открыл автоматические ворота с красивой художественной ковкой. И мы въехали в большой уютный гараж.

А может, он — сын богатых родителей?

— Ты здесь живёшь? — спросила я, слезая с мото.

— Нет, — усмехнулся он, заглушая двигатель. — Это гараж, а я живу в доме напротив.

Я улыбнулась в ответ, снимая куртку и шлем.