Валентайн Понтифик. Том 1

— Видишь, — обернулся Король к лежащему Валентайну, — власть переходит к более достойному. Убирайся, жонглер, убирайся!

Гонимый этим криком, Валентайн вылетел в открытое окно и оказался в пурпурной пустыне. На юге ее набирал силы злобный смерч. Он приближался к нему, беглец отступал, поднимал руки, кричал:

— Я лорд Валентайн. Коронованный!

Но голос смешивался со свистом ветра; на зубах скрипел песок. Он еще раз пытался остановить смерч:

— Это измена! Узурпация власти!

Ветер швырял ему в ответ песок. Валентайн попытался отыскать в окружившей его темноте замок — тщетно. Теперь только грохочущая пустыня окружала его.

Он проснулся.

Карабелла спокойно лежала рядом; в комнату вливался ранне-утренний свет.

Хотя сон снова был страшным, а послание — зловещим, Валентайн не чувствовал тревоги.

И если совсем недавно он пытался спорить с тем, что ему открылось, сейчас это было бессмысленным, несмотря на всю фантастичность правды. У него было другое тело и он был Коронованным Маджипуры, — но у него украли и то, и другое.

Могло ли это произойти?

Последний сон отбрасывал все его сомнения.

Теперь он стал рыться в глубинах мозга — чтобы отыскать хоть какие-то воспоминания о былой его власти, церемониях в Замке, пытался увидеть лица придворных, их наряды.

Ничего не было, — он только жонглер.

Его жизни до Пидруда не существовало в его мозге, словно он родился полторы недели назад, за минуту до встречи с погонщиком Шанамиром, возник по мановению чьей-то руки — взрослый, с полным кошельком, фляжкой вина на боку и почти полностью стертой памятью.

Неужели правда, что он был Коронованным?

Ежели так, ради блага Маджипуры он должен сбросить с трона узурпатора и восстановить свои законные права. Это его обязанность.

Но разве возможно это сделать?

Свергнуть того черноволосого человека, которого приветствовал недавно весь Пидруд?

Как можно это сделать?

Как можно приблизиться к Коронованному, чтобы столкнуть его с насеста?

В истории планет такое бывало, но сможет ли это повторить бродячий жонглер, достаточно легкомысленный молодой человек, которому, в общем-то, наплевать на королевскую власть?

Ну да много ли проку в сидении на троне?

И все же…

Он почувствовал взгляд на себе и обернулся. На него смотрела Карабелла.

В ее глазах, устремленных на него, все еще был страх.

— Что ты теперь будешь делать, лорд?

— Раз и навсегда — зови меня Валентайном.

— Если ты приказываешь…

— Приказываю.

— Что ты теперь будешь делать, Валентайн?

— Работать вместе с вами, — ответил он, — я буду жонглировать, совершенствовать мастерство и — быть внимательным к своим снам, ждать, думать. Что я еще могу делать, Карабелла?

Он протянул к ней руку.

Девушка отодвинулась было, но собралась и протянула к его руке свою. Он улыбнулся.

— Что я еще могу делать, Карабелла?

МЕТАМОРФОЗЫ

Гайрогский город Долорн был чудом архитектуры, он возник, казалось, благодаря волшебству.

Почти вся Долина Долорна была занята им. Хотя город и был велик, в нем преобладали вертикали — громадные сияющие башни самых фантастических конструкций поднимались, как сталагмиты в пещере. Единственным разрешенным к строительству материалом в Долорне был местный камень — легкий и блестящий, как драгоценный кальцит. Из него-то и возводились жителями Долорна высокие и островерхие дома, увешанные балконами, соединенные друг с дружкой аркадами и кружевными мостами, перекинутыми высоко над улицей, украшенные колоннами и куполами.

Жонглерская труппа Залзана Кавола вошла в город ровно в полдень, когда солнце стояло над головой, а на стенах титанических башен плясали тысячи бликов. У Валентайна захватило дух от высоты зданий и сверкания сотен башен.

Долорн насчитывал четырнадцать миллионов жителей и считался крупным — но не крупнейшим — городом Маджипуры. Валентайн знал, что в Альханроеле город такой величины не представлял собой ничего особенного, на этом сельскохозяйственном континенте были города и побольше. Но все равно он подумал, что по красоте ему нет равного.

Долорн был холодным и огненным одновременно. Шпили, сверкающие, как лед, не отпускали от себя глаз; разглядывая город, новичок все время слышал звуки органа, чья музыка была как бы заложена в него при строительстве.

— Сельских гостиниц здесь нет! — радовалась Карабелла. — Мы будем жить в отеле и спать на тонких простынях!

— Ты думаешь, Залзан Кавол расщедрится на отель? — усомнился Валентайн.

— А куда он денется! В Долорне только отели. Либо мы ночуем на улице, либо нежимся на королевских кроватях!

— Королевских, — повторил Валентайн, — почему бы и нет!

Еще утром, перед уходом из гостиницы, он взял с Карабеллы клятву никому не говорить о ночных событиях — ни Слиту, ни скандарам, ни толкователю снов, если Карабелле вдруг понадобится встретиться с таковым. Он потребовал, чтобы девушка поклялась именем Леди, Понтифика и Коронованного. Он потребовал также, чтобы она вела себя с ним, как раньше: он был и есть жонглер, не больше.