Валентайн Понтифик. Том 2

— Мерзкие маленькие убийцы,— сказал Наила.— Я видел, как они бежали за бедным блавом, который просто обезумел, и прикончили его через пять минут, прыгнув на него и вонзив рога ему в живот. Я поймал их, когда они насыщались, а потом явился вот этот, чтобы доесть остатки.— Он указал на темнокрылого канавонга со зловещим черным клювом и единственным сверкающим глазом в середине вытянутого лба: невинный скавенжер, загадочно трансформированный в чудовище из кошмара.

— Видели ли вы что-либо столь же отвратительное?

— Мне не хотелось бы увидеть более отвратительное,— сказал Ярмуз Хитайн.

— Но вы увидите. Вы увидите. Отвратительнее, мерзостнее, ужаснее… Посмотрите на эти клетки.

Ярмуз Хитайн уже не думал, что ему хочется их видеть. Всю свою жизнь он провел с животными, изучая, исследуя их повадки, заботясь о них. Любя их в прямом смысле этого слова. Но эти… эти…

— Посмотрите на этого,— продолжал Наила,— миниатюрный думкар, в десять раз меньше обычного экземпляра и в пятьдесят быстрее. Он не станет сидеть в песке, крутя своей мордой в поисках обеда, нет, это дьявольское маленькое существо, которое догонит вас и в мгновение ока сгрызет вашу ногу до колена. Или этот: манкулан, вы бы узнали?

— Конечно. Но манкуланов нет в Зимроеле.

— Я тоже так думал, пока не встретил этого приятеля на горных дорогах. Очень похож на манкуланов из Стоензора, не так ли? Но по меньшей мере с одной разницей.

Он опустился на колени перед клеткой, в которой находилось округлое существо со множеством ног, и издал низкий рокочущий звук. Манкулан тут же громыхнул в ответ и угрожающе задвигал длинными кинжалообразными иглами, которые покрывали все его тело, словно хотел метнуть их сквозь решетку. Кайл сказал:

— Мало того, что он покрыт колючками. Они ядовиты. Одна царапина — и ваша рука распухла на неделю, по себе знаю. Не знаю только что произойдет, если колючка проникнет глубже, да и не хочу знать. А вы?

Ярмуз Хитайн поежился. Ему стало тошно при мысли, что эти вселяющие ужас существа поселятся в Парке Мифических животных, который был основан, много лет назад как убежище для существ, в основном мягких и безобидных, близких к исчезновению в результате распространения цивилизации на Маджипуре. Конечно, в коллекции парка немало хищников, о чем Ярмузу Хитайну никогда не приходилось сожалеть. В конце концов они были творениями Божьими и если считали нужным убить кого-то, чтобы съесть, это не переходило границ их врожденной злобности. Но эти, эти…

"Порождение зла,— подумал он.— Они должны быть уничтожены!"

Мысль эта поразила его. Ничего подобного прежде не могло прийти ему в голову. Животные — порождения зла? Как могут быть животные злом? Неприятными, опасными — да, но злом не могут быть даже эти твари. Зло должно гнездиться где-то в другом месте — в их создателях. Нет, даже не в них. У тех тоже могут быть основания, чтобы натравить этих тварей на мир, и причина, наверное, не в том, чтобы делать зло ради самого зла, если я не ошибаюсь. Но в чем же тогда зло? И сам себе ответил: "Зло находится повсюду, им насыщен сам воздух, которым мы дышим. Это всеобщее разложение, в котором все мы участвуем. Кроме животных".

— Разве возможно,— спросил Ярмуз Хитайн,— чтобы метаморфы обладали умением выводить такие существа?

— Как оказалось, метаморфы умеют многое такое, что мы не потрудились изучить. Они сидели там, в Пиурифаине, и годами потихоньку готовили этих животных, накапливая их запас. Можете вы представить, каким должно было быть место, где они содержали их всех — зоопарк ужасов, скопище чудовищ? И теперь они оказались так добры, что поделились ими с нами.

Но можем ли мы быть уверены, что эти животные появись из Пиурифаины?

— Я внимательно проследил направление их распространения. Лучи расходятся из района юго-восточнее Илиривойна. Это работа метаморфов, без сомнения. Такого просто не может быть, чтобы две или три дюжины отвратительных новых видов животных появились в Зимроеле в одно и то же время в результате непроизвольной мутации. Мы находимся в состоянии войны.

Это оружие, Хитайн.

Мужчина постарше кивнул:

— Думаю, что вы правы.

— Но самое худшее я оставил напоследок. Идите, посмотрите!

В клетке из тесно переплетенных металлических прутьев так, что он мог видеть сквозь ее стены, Хитайн заметил взбудораженную орду небольших крылатых созданий, бьющихся о стенки решетки, с силой ударявших по ней своими кожистыми черными крыльями, отскакивающих от нее и снова взмывающих вверх для новой попытки. Это были маленькие пушистые твари почти в семь дюймов длиной с непропорционально большой пастью и блестящими красными, похожими на бусинки, глазками.

— Диимы,— сказал Наила.— Я поймал их в двикковом лесу под Боргасом.

— Диимы? — охрипшим голосом переспросил Хитайн.

— Да, диимы. Нашел их в то время, как они поедали двух своих лесных собратьев, которых, полагаю, сами и убили… Так были увлечены пищей, что не заметили, как я подошел. Я усыпил их из своего обрызгивателя и потом собрал. Некоторые из них проснулись прежде, чем я сунул их в ящик. Мне повезло, что мои пальцы уцелели, Ярмуз.