Валентин, который (не) попал (СИ)

— Зарплата у меня небольшая, но ее достаточно, чтобы иметь чувство собственного достоинства, — заявила, тем временем, Варвара.

Я готов был ей аплодировать! До чего же хороша актриса! Глаза сверкают праведным гневом, полная нижняя губа возмущенно прикушена… Стоп! Мне стоило думать совсем не об этом!

— Вот как, — улыбнулся я самым краешком губ. — И как же мне вас называть, Варвара? По имени-отчеству или, может быть, мамочкой?

О да, сладкой мамочкой! Почему-то я даже не сомневался, что ее губы на вкус именно такие — до невозможности сладкие.

— Достаточно просто Варварой, — сухо заметила она.

— Ты не можешь называть мою мамочку своей мамой, — серьезно возразила девчушка, сидевшая неподалеку от меня.

— И почему же? — полюбопытствовал в ответ.

— Потому что ей еще мало годиков. Меньше, чем тебе.

Я едва сдержался, чтобы не ощупать свою шевелюру. Может, у меня лысина проклевывается или седина расцвела? Иначе с чего такие выводы?

— Доводы приняты, — усмехнулся я. — А как мне тогда называть тебя?

— Мама зовет меня Валюшей, — откликнулась девочка. — А это — мой Пинки, — кивнула она на коня.

Я не был уверен, что хочу знать об этой лошади столь много, но что-то заставило кивнуть:

— Привет, Пинки.

— Ну, раз все познакомились, можно приступить к ужину, — подал голос отец.

— Нет-нет, подожди, — оборвал его я. — Мы еще не все узнали о будущей родственнице. Например, где…

— Ну все, хватит! — треснул отец кулаком по столу, но я даже не моргнул. Пусть метает громы и молнии, плевать! Впервые за всю жизнь мне было плевать на его мнение. Слишком долго я об этом волновался, в то время как он себе явно ни в чем не оказывал!

— Мы поужинаем у меня, — заявил отец. — Варя, Валя, идите наверх. А ты, Валентин, задержись.

Он встал из-за стола и я поднялся за ним следом. Мы прожигали друг друга глазами молча, но наконец он сказал:

— Что с тобой такое, черт возьми?!

— Со мной? — усмехнулся я издевательски. — Это что с тобой! Ты что, не видишь, что тебя собираются обобрать до нитки?! И почему вообще я только сегодня узнал, что ты нажил еще одного ребенка?!

— Что ты мелешь?! — накинулся он на меня в ответ.

— То, что вижу! Девчонка — твоя копия!

Отец лишь сокрушенно покачал головой:

— Иди проспись, Валентин. А я, так и быть, постараюсь забыть о том, что ты считаешь, будто меня можно любить только за деньги.

Он удалился, а я растерянно присел обратно на стул. Было что-то настолько горькое в его последних словах…

А ведь я действительно забыл о том, что людей любят и просто так. Точнее — я никогда об этом и не знал. И от того в подобную бескорыстность не верил.

Но если разобраться, отец ведь был еще совсем не стар. Более того — он мог бы подцепить и сейчас абсолютно любую благодаря одной лишь внешности. Но нашел эту, прости Господи, Варвару.

— Ты всегда такой злой? — раздался рядом тонкий голосок.

Я обернулся. Валя стояла, настороженно глядя на меня и держа перед собой лошадь, как щит.

— Нет, только по вторникам, — буркнул мрачно в ответ.

— Но сегодня пятница, — возразила она с привычной серьезностью.

— Значит, всегда, — вздохнул я в ответ.

— А почему?

Я с удивлением обнаружил, что девчушка беззастенчиво карабкается мне на колени. Сам не понимая, как это произошло, я подхватил ее и усадил перед собой.

— А на это нужна причина? — поинтересовался тоже серьезным тоном.

— Никто не рожается злым, — резонно пояснила она.

— Не рождается, — автоматически поправил я.

— А я что сказала?

Я невольно улыбнулся. Она была забавной, эта Валюша. И, весьма вероятно, несмотря на все возражения отца, она — моя сестра.

— Ты права, наверно, — ответил ей. — У всего есть свои причины.

— А какие у тебя?

Действительно, какие? То, что я ни от кого не видел искренности в своей жизни? Но искал ли я ее вообще? Или пользовался тем, что есть?

— Это очень сложный вопрос, Валюша, — сказал я со вздохом. — Давай я подумаю об этом и мы поговорим в другой раз?

— А не обманешь? — закусила она губу.

— Не обману, — пообещал я и, ссадив ее с колен, направил к лестнице:

— А теперь беги к маме.

Когда топот маленьких ножек стих, я тоже поднялся из-за стола и направился к себе, так и не поужинав. Аппетита совсем не было.

Зато ночью меня ожидал сюрприз. И весьма приятный, надо сказать.

Я едва успел сомкнуть усталые глаза, когда дверь в мою комнату тихо приоткрылась. Весьма заинтригованный, я притих, стараясь даже не дышать. Легкая тень прокралась к моей кровати и, что-то пробормотав, плюхнулась прямо на меня, едва не отдавив стратегически важное место.

Такого коварства я никак не ожидал. Поэтому вскрикнул:

— Ай!

Тело, распластавшееся на мне и обладавшее, надо сказать, весьма приятными формами, замерло, а потом со всей дури заголосило:

— Аааааааааааа!

Мне не осталось ничего иного, как перевернуть женщину — а это была несомненно именно женщина — на спину и зажать ей рот рукой, пока она не разбудила весь дом.

— Тише ты, ненормальная! — прошипел ей на ухо. — Между нами еще ничего не было, а ты уже кричишь, — добавил насмешливо.

Она что-то промычала мне в ладонь и попыталась скинуть меня с себя. Но не тут-то было!