Валентин Пикуль

— Не дай Бог, господа, вам власть. Вы же спать не дадите несчастной России, обещая свободу, равенство и благоденствие… Я не возражаю против власти, если её поддерживает народ. Но я не могу лишь согласиться с вашим лозунгом классовой борьбы. К чему вам это? Неужели вам нужны лишние враги внутри России? Нельзя вырезать сословие людей, давшее России великие таланты… Надо Россию строить. Строить надо, а не болтать…

…Какие справедливые слова!.. Как созвучны его слова и нашему времени!

Но давайте, уважаемый читатель, обратим внимание на то, как далеко смотрел Валентин Пикуль в конце 50-х — начале 60-х годов прошлого века!..

Все выдюжил главный герой романа — и революцию, и Гражданскую войну, и продразвёрстку с продналогом, индустриализацию и коллективизацию, увидел жертвы лагерей, испытал на себе доносительство и издевательство…

Конец жизни Мышецкого из ненаписанного романа потрясает.

В блокадном Ленинграде, голодный, обессиленный и замерзающий, он пришёл в дом своей юности, где прошли его лучшие годы.

Вот заключительные (черновые) наброски рукописи:

«Средь снежных сугробов стояло Училище Правоведения, отсюда он вышел в мир, сюда и пришел нечаянно…

— Боже, какой длинный путь! — И круг жизни замкнулся.

Хлопая большими валенками, с автоматом под мышкой, шагал вдоль стен солдат в полушубке — совсем молоденький.

— Сынок, — сказал ему Мышецкий, — пусти старика…

— Посторонним нельзя, дедушка.

— Согреться бы мне… Я скоро уйду совсем…

Они стояли возле самых дверей, а из трубы шёл дым: там тепло, там люди, там и умереть бы… Просился он: “Пусти!”

— Что с тобой делать? — пожалел его солдат.

— Ну, так и быть, зайди. Только мне лейтенант шею “намылит”.

И помог открыть тяжёлую, промёрзлую дверь…

Жизнь его закончилась хорошо. Даже очень хорошо…

Сейчас он лежал на дворе, посреди сугробов, и руки его были вскинуты от локтей, а пальцы растопырены.

Ему никто не закрывал глаз, и он продолжал смотреть ими.

Высоко и далеко — в последний раз.

Вот так он будет смотреть ещё до утра, встретит рассвет над городом, а потом приедут и его заберут. И куда-нибудь отвезут…

Но это уже неважно — это не главное в жизни человека.

Важно то, что он остался здесь. И никуда не ушёл…

Зачем уходить? Совсем не надо… Лучше раствориться, быть маленьким и незаметным, но быть… среди своих!

Летели над впадиной дворца снаряды. Он уже не слышал их завываний. Они ему не грозят… Мимо! Как всегда — мимо.

Мороз ударил к ночи. Иней запал в зрачки, пусто глядящие.

И отсветы далёких пожаров плясали в них.

А над ним стоял неумирающий город.

Город его юности и старости, вечный, как сама Россия…»

Когда читатель переворачивает последнюю страницу, у него невольно возникает вопрос: «Как же так случилось, что человек, прошедший такой трудный и полный лишений путь, не огрубел в тяжестях и жестокостях испытаний, а остался Человеком с большой буквы?»

Ответ можно найти в словах самого героя:

«Я не потерял веры в народ русский, и люблю его по-прежнему — всей любовью, на какую способен человек».

Эти мысли были созвучны и самому автору.

«Из тупика»

«Роман-хронику “Из тупика” я писал горячо и страстно: ибо писал о любимом Севере. Именно при работе над этим романом я побил рекорд своей выносливости: просидел за машинкой кряду 32 часа без еды и сна, держась на крепком чае. Я так слился с ним, что долгое время, когда я его закончил, мне как будто бы чего-то не хватало. Этот роман мне и до сих пор дорог…»

Роман написан на каком-то необыкновенном накале и в то же время убедительно и литературно добротно. Автор посвятил его главному редактору «Океанского патруля» Андрею Александровичу Хршановскому.

Практически каждая книга Валентина Пикуля вынашивалась долго, рождалась быстро и всегда с тяжёлыми осложнениями. Так было и с романом «Из тупика». Замечу, что Пикуль никогда не писал по заказу — тему и героев всегда выбирал сам. По заказу Пикуль хотел написать только один раз, и мы сейчас проследим, что из этого получилось.

К 50-летию Октябрьской революции Лениздат предложил написать ему роман о революции, и Пикуль согласился. В задумке писателя был роман «Юнкера» — он хотел осветить события Октябрьского вооруженного восстания и штурм Зимнего не стандартно: показать революционный переворот не столько со стороны парадного фасада, сколько с противоположной стороны, где находились защитники Зимнего — юнкера, так и не понявшие (как поётся в популярной песне), в чём же их вина.

Автор со всей серьёзностью отнёсся к сложному замыслу. Он досконально изучил все доступные материалы.

Валентин Саввич кривить душой не мог. Исторические документы, которые он изучил, не вписывались в официально принятую схему.

Как же поступить? И что делать? Расторгнуть договор? Но аванс уже получен и израсходован. Тупик\ Надо искать выход из тупика…

Тема революции и Гражданской войны уже захватила его целиком, и писатель решил рассказать правду о революционной ситуации, как он её понимал, только не в Петрограде, а на Севере…