Валентин Понтифекс

Хоть Хиссуне и решил сам идти к Диввису, что являлось, возможно, серьезным нарушением протокола, но не сомневался в том, что производит впечатление короля, который решил снизойти до вассала и оказать тому необычайную честь.

Диввис ждал на палубе у трапа. Он тоже позаботился о том, чтобы иметь достаточно величественный вид. Несмотря на жару, он облачился в просторную черную мантию из шкур хайгуса искусной выделки и покрыл голову великолепным сверкающим шлемом, весьма похожим на корону. Пока Хиссуне поднимался по трапу, Диввис нависал над ним этаким великаном.

Но когда они оказались лицом к лицу, Хиссуне окинул его твердым, ледяным взглядом, что практически свело на нет разницу в росте. Они довольно долго молчали.

Затем Диввис, как и рассчитывал Хиссуне, поскольку иначе это выглядело бы неприкрытым вызовом, сделал знак звездного огня, преклонил колено и воздал свои первые почести новому Короналу.

– Хиссуне! Лорд Хиссуне! Многая лета Лорду Хиссуне!

– Многая лета и вам, Диввис, поскольку нам понадобится ваша отвага в предстоящей борьбе. Прошу подняться, друг мой. Поднимайтесь!

Диввис встал. Он спокойно выдержал взгляд Хиссуне, и на его лице выразилась целая гамма чувств, в которых Хиссуне не смог до конца разобраться, но ему показалось, что он заметил ненависть, гнев, горечь, однако, вместе с тем, и некоторую долю уважения, даже ревнивого восхищения, и что-то вроде признаков веселья, будто Диввис не мог удержаться от улыбки при виде столь причудливых превратностей судьбы, которая свела их в таком месте в совершенно новом качестве.

Диввис обвел рукой реку, кишевшую судами.

– Достаточно ли я привел сил, мой лорд?

– Да, войско громадное: собрать армию столь многочисленную – великое деяние. Но кто знает, Диввис, сколько воинов понадобится для войны с призраками? Метаморфы приготовили нам немало гнусных неожиданностей.

Хохотнув, Диввис сказал:

– Я уже слышал, мой лорд, о тех птицах, которых они наслали на вас сегодня утром.

– Тут не над чем смеяться, лорд Диввис. То были омерзительные чудовища самого устрашающего вида, которые убивали людей на улицах и рвали еще не остывшие тела. Я видел своими собственными глазами из окна спальни, как они расправились с ребенком. Но я думаю, что мы перебили их всех или почти всех. А со временем уничтожим и их создателей.

– Удивлен, что вы стали столь мстительны, мой лорд.

– Мстителен? – переспросил Хиссуне. – Что ж, если вы так говорите, тогда, наверное, так оно и есть; несколько недель, проведенных в разрушенном городе кого угодно сделают мстительным. И впрямь, поневоле станешь мстительным, увидев мерзких гадов, которых напускают на ни в чем не повинных горожан. Пьюрифайн сейчас – как бочка с нечистотами, откуда на цивилизованные края выплескивается всякая пакость. Я собираюсь продырявить эту бочку и полностью ее очистить. И я вам обещаю, Диввис: с вашей помощью я страшно отомщу тем, кто развязал против нас эту войну.

– Ваши слова, мой лорд, когда вы говорите в таком тоне о мести, совершенно не напоминают Лорда Валентина. Кажется, я вообще никогда не слышал от него самого этого слова.

– А разве мои слова должны напоминать речи Лорда Валентина, Диввис? Я – Хиссуне.

– Вы – избранный им преемник.

– Да, и в соответствии с тем же выбором Валентин – больше не Коронал.

Вполне возможно, что мои методы обращения с врагами будут различаться с методами Лорда Валентина.

– Тогда вы должны объяснить мне, в чем их отличия.

– Я думаю, что они вам уже известны. Я собираюсь отправиться в Пьюрифайн по Стейшу, а вы обойдете его с запада. Тогда мы зажмем мятежников в клещи, захватим этого самого Фараатаа и положим конец всем болезням и чудовищам, которых он на нас повыпускал. А уж тогда Понтифекс может собирать оставшихся в живых мятежников и добиваться уговорами или чем еще устранения у метаморфов поводов для недовольств. Но для начала, я считаю, нужно продемонстрировать силу. А если нам придется пролить кровь тех, кто не жалеет нашей, что ж, ничего не поделаешь. Что скажете, Диввис?

– Я скажу, что с тех пор, как мой отец занимал престол, я ни разу не слышал более разумных речей из уст Коронала. Но мне кажется, что Понтифекс ответил бы иначе, если бы ему стали известны ваши воинственные замыслы. Он о них что-нибудь знает?

– Подробно мы с ним еще не разговаривали.

– А будете?

– В настоящее время Понтифекс находится в Кинторе, к западу отсюда.

Дела задержат его там на некоторое время, да и возвращаться на восток путь не близкий. Так что, я успею углубиться в Пьюрифайн, и нам вряд ли представится возможность побеседовать.

Глаза Диввиса приняли лукавое выражение.

– Ага, теперь я вижу, как вы решаете свои проблемы, мой лорд.

– Какие проблемы вы имеете в виду?