Вместе с образом Сергея Радонежского придвигается из глубины веков образ Святой Руси. Писатель делится своим представлением о нем. Очерк пронизан заново переживаемым – после предшественников XIX–XX вв. – понятием русскости как «духовной качественности народа», той, в которой «внутренняя свобода была важнее внешней», что «готовила себя к собиранию небесных сокровищ», а не земных и заставляла народ после падения подниматься вновь. Писатель говорит и о духовном смысле имени – Святая Русь. «Святая Русь, – пишет В. Г. Распутин, – не значит идеальная. Это примеренные на национальную фигуру сияющие одежды, пришедшиеся впору, но не воздетые до тех пор, пока последние не станут первыми. Это литургическое состояние народа, его осознанная цель, заключавшаяся в сердечной деятельности, в работе над благополучием духовным» (Распутин В. Г. «В поисках берега»).
Вера самого В. Г. Распутина такова, что он выступает едва ли не визионером, когда ощущает на себе благословение святого.
Ощутив близкое присутствие Сергия Радонежского во время посещения поля Куликова, писатель словно бы получил поддержку Преподобного накануне грядущих испытаний. И не удивительно, что писатель чувствует себя практически самым последним воином в духовном сражении за нравственные основы Руси, ее политическую, религиозную, культурную независимость и самобытность.
Иван Федорович Гончаров, рассказывая о совместном с Распутиным участии в проходившем в Иркутске традиционном празднике русской духовности и культуры «Сияние России», говорит, что Валентин Григорьевич придавал русской духовности и русскому православию огромное значение в деле возрождения России и русского народа:
«Он… добавил: «Еще нам надо умерить способность обличать себя, так развитую в Гоголе, Хомякове, Салтыкове-Щедрине… И вести нынешних школьников не столько за Василием Блаженным, сколько за Сергием Радонежским, а на уроках литературы в первую очередь за Федором Достоевским. Это наш до мозга костей гениальный православный писатель. Он тоже изображал пороки русского человека, но преобладала-то божественная суть. Наш народ любили многие… но любить так уж любить, – до конца, без оговорок, уметь чуять нечто небесное. Кого в этом плане можно поставить рядом с Достоевским? Весьма немногих. Как духовный вождь, Достоевский дал нам указание: стать русскими. А это значит – православными. Только Православие может привести нас к благоденствию и полной непобедимости… Самое вредоносное и разлагающее сейчас – продажное, антирусское телевидение. Останкино надо закрыть. Это – канализационная труба»».
«В душу впечатывались слова Валентина Григорьевича, – продолжал И. Ф. Гончаров: – Нас хоронят, но это опрометчиво. Мы крепко ослаблены, но не обезсилены. Есть еще люди. Конечно, это избранные, лучшие русские люди, но ведь таких всегда было мало. Да, потери наши гигантские: развал державы, равнодушие русских к своей русскости, исчерпанность покровительства славянам, гибель материальных и духовных ценностей. Но Россия жива: возрождающаяся Русская Православная Церковь растит духовное богатство народа, и крепнет духовная сила, от которой явится исцеление и русского народа, и России. Мы снова впитываем в себя, как наши предки, национальные святыни. Идет – пока еще не массовая – национальная самомобилизация.
Россия всегда была сильна крестьянской идеологией – идеологией Православия, государственности, ратного подвига, неиссякаемого трудолюбия, высокого целомудрия. Могло ли все это, формировавшееся столетиями, – исчезнуть? Нет. И хотя за последние 80 лет с лица Русской земли сметено более 17 тысяч деревень, народ проявляет мудрость: занимается самосохранением, отторгая чуждую иноземную псевдокультуру, держит оборону, готовится к бою за государственное и национальное достоинство…»
В. Г. Распутин последовательно защищает интересы православия.
В 1996 году писатель стал одним из инициаторов открытия Православной женской гимназии во имя Рождества Пресвятой Богородицы в столь близком ему Иркутске. В 2010 году он вошел в состав Патриаршего совета по культуре Русской православной церкви.
30 июля 2012 В. Г. Распутин высказался в поддержку уголовного преследования известной феминистской панк-группы Pussy Riot. Он вместе с Валерием Хатюшиным, Владимиром Крупиным, Константином Скворцовым опубликовал заявление под названием «Молчать не позволяет совесть». В нём писатель не только ратовал за уголовное преследование, но и весьма критически отозвался о письме деятелей культуры и искусства написанном в защиту Pussy Riot, назвав их соучастниками «грязного ритуального преступления».