Валентина

Менгис нежно обнял Валентину, устроив темноволосую головку на сгибе одной своей руки, в то время как другой принялся ласкать ей бедра. Перед глазами Валентины закружились верхушки деревьев, небо с каждой минутой становилось все ярче.

Шейх аль-Джебал медленно склонил голову, капельки воды блестели в его черных волосах, рот надвигался все ближе и ближе, и все крепче становились объятия. Он старался слиться со своей возлюбленной, отчаянно пытаясь навсегда запечатлеть в памяти этот миг вечности, чтобы наслаждаться им после, бережно храня в душе.

И Валентина отдала ему свою душу, без колебаний и сомнений. Она отдала всю себя этому необыкновенному человеку, не сомневаясь, что он станет дорожить ее тайной сердцевиной, принесенной в дар. Слившись с любимым в нежном поцелуе, Валентина знала, что уже никогда не сможет принадлежать никому другому.

Позже, после того как они вместе позавтракали, понимая друг друга без слов, Валентина переоделась в ту одежду, в которой приехала в Аламут.

Она стояла на краю пригорка, поросшего травой. Глаза, полные страсти, казались дымчато-голубыми в свете раннего утра. Менгис прислонился к огромному дереву, глядя на нее пылающим взором.

– Почему? – тихо спросила Валентина.

– Ты спрашиваешь, почему я решил помочь тебе? Совсем не по той причине, которую ты заподозрила. Я хочу посмотреть, как ты справишься со своей судьбой, и потому решил тебе помочь. Может, когда-нибудь ты и пожалеешь, что поднялась на эту гору. Если ты сможешь смириться со своей судьбой, то станешь жить в ладу с собою. Раз я могу помочь тебе достичь этой вершины – покоя в жизни – значит, так тому и быть.

Менгис взял корзинку, стоявшую у его ног. Нежная сизая голубка уцепилась за его палец, тонкая золотая цепочка свисала с хрупкой птичьей лапки. Шейх аль-Джебал посадил птицу на плечо возлюбленной и прикрепил цепочку к ее тунике.

– Когда тебе снова понадобится подняться на эту гору, отпусти голубку, и я буду ждать.

ГЛАВА 19

Ранние сумерки опустились на дворик, наложив кружевные тени на землю под кустом багряника. Валентина, сидя на балконе, смотрела, как Мохаб опускается на колени, склоняя голову. Бедный старик! Что же делать? Если позволить ему продолжать эти паломничества к месту захоронения эмира, то он невольно раскроет тайну смерти Рамифа. В последнее время она стала замечать, что иногда речи старика теряют всякий смысл. Он путал ее выдуманными предсказаниями и постоянными упоминаниями о Хомеде, сыне Рамифа.

Валентина слегка поежилась от вечерней прохлады. Мохаб молится дольше обычного! Не хочет ли он, чтобы его тело и разум последовали за Рамифом в мягкую землю под багряником?

Пока она наблюдала за ним, лавандовые тени сгустились и удлинились, окутав маленький садик ласкающей темнотой. Заметив, что Мохаб с трудом поднимается на ноги, Валентина ушла с балкона и опустилась в кресло, поджидая старика.

Как она и думала, скоро Мохаб вошел в комнату с ужасно встревоженным взглядом. Валентина, испугавшись, ждала, что же скажет Мохаб. Ей показалось, им всем грозит опасность. «Милостивый Господь, пожалуйста, сделай так, чтобы все дело оказалось в болезни старика, и ни в чем другом!» – взмолилась про себя Валентина.

– Скажи, – мягко спросила она, – что тебя беспокоит?

Мохаб переступил с ноги на ногу и взволнованно всплеснул руками.

– Зло! Зло вокруг нас! Я только что молился, чтобы мои опасения оказались напрасными, однако они подтвердились сегодня вечером. Валентина нахмурилась.

– Не понимаю, о чем ты? Какое зло? Какие подозрения? Ты должен высказаться более ясно! Может, тогда мне удастся что-либо сделать, чтобы избавить тебя от тревоги. Пожалуйста, скажи! Ведь мы друзья, разве не так?

Мохаб со стоном опустился на гору небесно-голубых подушек и печальными глазами измученно глянул на Валентину.

– Сын Рамифа! Он возвращается! Много дней молил я Аллаха дать мне знак, если опасения мои верны, и сегодня вечером я видел знак!

– Мохаб, но Рамиф изгнал Хомеда! Почему ты решил, что он осмелится вернуться в Напур?

– Я это знаю наверняка, он приедет! Увидел же я это по звездам несколько недель тому назад, иначе зачем, по-твоему, столько времени провел я у багряника? Я ждал ответа на свои молитвы и получил ответ! Каким-то образом Хомед узнал, что его отец мертв, и теперь он возвращается, чтобы занять опустевший трон. Мой добрый старый друг Рамиф понимал, сколь злобен этот человек и ради блага Напура изгнал его из дворца. Люди рассказывают, однажды Хомед убил беременную женщину, вот какой он злодей!

– Мохаб, все это глупости! Никто, кроме нас, не знает о смерти Рамифа! Клянусь тебе своей жизнью: Розалан и Ахмар никому не выдавали секрета! Хомед не мог узнать о смерти своего отца!