Валентина

Он ненавидел женские слезы — они всегда вызывали у него неловкость и определенные подозрения. Его покойная жена, Лилиана, любила от души, в голос поплакать, и всегда выглядела при этом восхитительно. Через минуту она могла как ни в чем не бывало захохотать, небрежно вытирая лицо. Но Валентина плакала молча, и слезы ее текли ручьем в страшном безмолвии. Ее напряжение было безмерным, и когда оно спало, успокоиться сразу она просто не могла. Но у де Шавеля оказалось внутри не меньше нежности, чем снаружи было грубости; он заботливо укрыл ее плащом и деликатно оставил в покое. Она вдруг почувствовала себя ребенком и со вздохом прильнула к нему…

— Бедная малышка. Успокойтесь, все позади… Вы в безопасности, я вам это обещаю. Я сам обо всем позабочусь.

Он поднес бокал к ее губам и заставил допить его. Потом он вытер ей лицо и неожиданно отвел назад волосы с лица, схватив их сзади в пучок наподобие детской косички.

— Что мне предстоит делать? — прошептала Валентина, пытаясь по выражению его лица угадать свою судьбу. — Мне нельзя возвращаться. Теодор окольными путями узнает все, что сейчас было.

— Вы не вернетесь к нему, — сказал де Шавель. — Я не позволю ему еще хоть раз прикоснуться к вам, даю слово дворянина. Если бы не было того, что случилось сегодня, я завтра дрался бы с ним на дуэли. Но император не простит мне этого. Ваш муж имеет влияние на польское общество, и убийство его французом, хотя бы и на дуэли, может оскорбить польское дворянство, особенно если после этого мы с вами вместе скроемся.

Подойдя к столу, он налил себе бокал вина. Он действительно хотел убить графа Грюновского, это доставило бы ему большое удовлетворение. Но делать этого сейчас нельзя. Когда закончится эта война и он вернется в Польшу, у него будет возможность напомнить графу, что дворянин не смеет так поступать с женой.

— Во-первых, вас надо спрятать в безопасном месте. Как далеко отсюда живет ваша сестра?

— Около двухсот миль — Чартац совсем рядом с русской границей.

— Мы можем добраться туда дня за два-три, если поспешим. Но главное, что мне надо сделать, — это определить вас под покровительство Французской короны. Вас и вашу сестру.

— Но как? — спросила Валентина. — Ведь я пыталась следить за вами. Зачем же император станет защищать меня?

— Вас возьмет под защиту тайная полиция Франции, — неохотно пояснил он. — Иногда бывает легче обвести вокруг пальца императора, но не нас, — он слегка улыбнулся. — Да, я своего рода полицейский. По крайней мере, до тех пор, пока армия стоит в Польше. Я уже говорил, что могу помочь вам гораздо больше маршала.

— Так вы знали с самого начала?! — воскликнула Валентина. — И Мюрат знал, что и зачем я делаю?

— Конечно, — отвечал де Шавель. — И более того, он подарил вас мне на эту ночь, Я могу только благодарить Бога, что все так обошлось, А теперь я приказываю вам поесть, пока буду писать докладную Его Величеству императору с объяснением создавшегося положения и депешу в мой штаб с повелением занести ваши с сестрой имена в специальный список охраняемых особ.

— Ее имя — Александра Шувалова.

— Мне знакомо это имя.

— Ее предок по материнской линии был блестящим генералом при дворе Екатерины I, — добавила Валентина. — Она всегда называла себя материнской фамилией, и отца это всегда страшно злило.

— Да, ваша сестра, должно быть, необычная женщина, — задумчиво произнес де Шавель. — А как давно вы не виделись?

— Пять лет, с момента моего замужества. Теодор ее возненавидел и не позволял мне встречаться с нею, Он рассказывал мне, что собирался жениться на ней, до того как увидел меня. Она очень, очень богата.

— Ну хорошо, — улыбнулся де Шавель. — Займитесь ужином, пока я сделаю необходимые распоряжения. В частности, я пошлю сейчас за вашими вещами.

— Ах да, и за моей служанкой! — в голосе Валентины была мольба. — Позвольте ей следовать со мной!

— Если пожелаете. Я сейчас привезу ее.

— Вы? Вы хотите сказать, что сами поедете в мой дом?!

— Да, — отвечал он. — Мне надо сказать пару слов вашему супругу. На тот случай, если он решит, что сможет вас вернуть. Потом я вернусь, и к рассвету мы уже будем по дороге к Чартацу.

— Мне в это не верится, — призналась Валентина. — Не могу представить себе, что я избавляюсь от него.

Она встала и подошла к нему, протянув руку:

— Как мне вас благодарить?

Он стоял спокойно, решив не прикасаться к ней сейчас. Если он притронется к ней, она ответит, и тогда они пропали.

— В таком случае простите меня за мое поведение этим вечером, — сказал он.

— От всего сердца, — она вспыхнула и отвернулась.

Что-то произошло в ней, когда она была в его объятиях, что-то словно растаяло в ней, как ледок под весенними лучами. Неважно, как и отчего это случилось, но она понимала, что ей нравится его любовь… Она согласится не колеблясь, если он предложит ей…

— Сейчас я напишу необходимые бумаги, — сказал он. — Отдыхайте, а я вернусь за вами в течение часа. У ваших дверей я поставлю часового, так что не бойтесь ничего и никого. Даже маршала, — добавил он.

* * *