Валерий Гаврилин

И протянул мне листочки из простой школьной тетради в линеечку. Это было его первое сочинение — вальс. Я растрогалась. Слишком тяжёлые были годы. Не было не только нотной, но и простой бумаги. <…> Я осталась довольна его первым сочинением. На следующее занятие он принёс уже польку, и она вполне соответствовала характеру танца. Потом был «Мельник, мальчик и осёл», другие самостоятельные сочинения на сказочные сюжеты.

За полтора года Валерик написал два вальса, две польки, анданте, партитуру для хора и солистов, песню про кота для детского ансамбля, романс на стихи Г. Гейне «Ты голубыми глазами», шуточную песню «Ты не пароход». Указывая темп в начале песни, юный композитор обозначил: «быстро, очень чётко, даже до некоторой степени маршеобразно».

Вот текст первого куплета его «Рыбаков»:

Тихий вечер, море спит,
И над сонною водой,
Как изогнутый кинжал
Блещет месяц золотой[19].

Некоторые из этих пьес он дарил мне: «Вальс, посвящаю Т. Д. 9 / Ш-53 г.», «Полька — посвящаю Т. Д. Томашевской, 1951 г.».

Однажды он зашёл в класс с улыбкой, но очень неуверенно, и остановился у двери. Прижал к себе какие-то листочки и молчал. Потом подошёл к пианино и робко подал их мне. Это были листки из альбома по рисованию, нотный стан расчерчен очень ровно, написано аккуратно: «Г. Гейне. Красавица-рыбачка. Для голоса с сопровождением фортепиано, музыка В. Гаврилина». А сверху: «Посвящаю Т. Д. Томашевской в день её рождения. Кажется, нечего желать, кроме хорошего. Правда?» Я была очень тронута вниманием моего ребёнка. Он всегда был очень добрым, внимательным, благодарным, отзывчивым. Таким он и остался на всю жизнь» [45, 26–27].

В папку «Первые произведения Гаврилина», хранящуюся в семейном архиве, входят ксерокопии нескольких инструментальных пьес: Полька № 1 (1951), Полька № 2 (1953), Andante (1951), Вальс № 1 (1952) и Вальс № 2 (1953). Большая же часть произведений этого периода была написана для голоса — соло и хора. Таковы сочинения 1953 года: «Рыбаки», «Красавица-рыбачка» (слова Гейне), «Партитура для хора и солистов», «Мельник, мальчик и осёл» (партитура), «Песня про кота» (для детского ансамбля), «Ты голубыми глазами» (романс на стихи Гейне), «Ты не пароход» (шуточная песня).

Может быть, в самом обращении к музыке со словом кроется одно из ранних проявлений его будущих главных интересов. Иными словами, увлечённость вокальной музыкой обнаружилась у Гаврилина задолго до того, как сложился его авторский стиль. При этом вокальный жанр молодой композитор воспринял отнюдь не из оперы, но из наиболее близкой ему фольклорной традиции — плачей-причитаний и колыбельных, частушек-страданий и лирических протяжных песен.

Показательно, что уже в ранние годы будущий автор «Немецких тетрадей» обратился к творчеству совсем не детского поэта — Г. Гейне. «Когда я только научился писать ноты, — рассказывал Гаврилин в одном из телефильмов, — то я сочинил первое своё сочинение, которое было записано, — «Красавица-рыбачка» на стихи Генриха Гейне. Это очень смешная музыка. Писал я её с большим желанием и с большим настроением и не знал тогда, что через десять лет, в 1962 году, снова обращусь к творчеству этого немецкого поэта»[20] [19, 118]. Позже свою детскую любовь Гаврилин объяснял так: «Привлёк меня Гейне своей фамилией. У меня была тогда тяга к прекрасной, сказочной, удивительной жизни. И люди с красивой фамилией были олицетворением этой жизни. Я влюбился в две фамилии — Шопен и Гейне: красиво — замки, принцы, рыцари. Надо мной все смеялись: Гейне, Гейне. Люблю переводы Тынянова, Дейча и Левика» [21, 316].

Но, конечно, помимо любви к фамилии Гейне, Гаврилин совершенно особенно относился к наследию поэта, всю жизнь многократно читал и перечитывал его произведения. В книжном шкафу Валерия Александровича до сих хранится полное собрание сочинений Гейне. Возможно, фольклорную линию его поэзии Гаврилин почувствовал ещё в детские годы, и именно поэтому стихи немецкого автора оказались ему наиболее близки.

Любопытной особенностью, которая отчасти подтверждает тот факт, что Гаврилин с юных лет ощущал в себе задатки творца, является датировка опусов, — словно он исподволь начинал готовить будущий творческий отчёт. На полях клавиров и партитур маленький композитор детально прописывал агогические комментарии, причём на русском языке[21]: «очень медленно, очень плавно, очень выразительно, очень ровным звуком, рассказывая, немного выразительно, очень твёрдо, весело (вернее радостно), замедляя, но не очень, очень шутливо, говорком» и т. д. Последняя помета встречается дважды: в песне «Мельник, мальчик и осёл» и в «Песне про кота». Здесь очевидно продолжение традиций, идущих от Мусоргского к Свиридову, — сочетание в вокальной партии пения и говора. Преломление речевых жанровых прообразов в дальнейшем найдёт отражение в «Русской тетради», «Вечерке», «Военных письмах», «Перезвонах» и многих других сочинениях.