Анатолий Михайлович четко сформулировал те идеи, которые вызревали в наших дискуссиях с Лобановским. Учебно-тренировочный процесс в команде мастеров должен опираться на научно-методический фундамент. В нем обязаны присутствовать элементы прогнозирования, управления и контроля-тестирования. То был настоящий революционный переворот в методике учебно-тренировочной работы. Ведь практически все команды высшей лиги, не говоря уже о коллективах, выступавших в низших дивизионах, готовились по принципу «что Бог на душу положит». Учебные занятия затягивались до трех часов, проходили скучно и монотонно, «методички», рассылаемые федерацией футбола СССР по городам и весям страны, требовали от тренеров не качества, а объема работы и, конечно же, строгой отчетности. Ежегодно в команды первой и второй групп выезжали «проверяющие», доносившие во всесоюзный футбольный штаб о состоянии дел «на местах».
Зеленцов считал такой подход к делу архаичным. С Анатолием Михайловичем трудно было не согласиться. О своем новом знакомстве я поведал Лобановскому. Он выразил желание встретиться с Зеленцовым лично. Для начала я с позволения доцента продиктовал его рабочий и домашний телефоны. Васильич начал с ним созваниваться. Профессиональные и дружеские отношения у них установились с первых бесед.
В 1969 году я принял черниговскую «Десну». Там стал воплощать в жизнь знания, приобретенные на кафедре футбола Киевского инфизкульта. Но порадоваться плодам своей работы было не суждено: «Десну» расформировали. Первый секретарь обкома партии во всеуслышание заявил: «Мне хвутбол в области не нужон. Мне нужон хлеб». Спорить с партийным бонзой было бесполезно. Впрочем, никогда не считал, что хлеб и футбол исключают друг друга.
В 1971 году я отправился на Донбасс, где завершилась моя биография футболиста. В кадиевском «Шахтере» продолжил эксперименты, начатые в Чернигове. Результаты не заставили себя долго ждать: из затрапезного середнячка команда за один сезон вышла в лидеры
— заняла четвертое место в украинской зоне второй лиги.