Валерия проснулась…

Валерия проснулась от яркого света, который, сквозь белоснежный шифон, падал на ее подушку.

Первой мыслью скользнуло непонимание, а за ним страх: «Где я?». Но вспомнить, подумать или, по крайней мере, попытаться прикинуть, что с ней произошло, и как она попала в чужую спальню, было невозможным, потому что ее голова разваливалась на кусочки от нестерпимой боли.

Валерия приподнялась на постели; рядом на тумбочке лежала коробка аспирина, и стоял стакан воды. Не раздумывая, Лера, кинула таблетку в воду, подождала минутку и выпила залпом. Снова прилегла, постаралась успокоиться и не мучить себя вопросами, пока не стихнет боль.

Она почувствовала некоторое облегчение. Мысли начали выстраиваться в логическую цепочку, которая помогла ей вспомнить, что она была на свидании с Александром в ресторане, что они мило общались, кушали разные вкусности и пили шампанское, потом танцевали и вышли на улицу и… все … на этом мысли обрывались…

– Я ничего не помню… Какой ужас. Какой стыд. Надо вставать и уходить отсюда. Нет, нет. Надо посмотреть все вокруг, может, что натолкнет меня на мысли, и я вспомню, что же здесь было. Было? Мамочки, что же я наделала. Бесстыжая. Убегать отсюда, чем быстрее, тем лучше.

Валерия встала с постели, голова немного кружилась, но это уже не имело для нее значения. Она осмотрела всю комнату, пытаясь найти какой-нибудь криминал, улику, наталкивающую на что-то неправильное, вернее правильное, но постыдное для нее.

«Стыд! Говорила тебе – сиди дома, это все не для тебя. Теперь получи. Где ты? С кем? Что натворила? Ух…», – корила себя молодая женщина, заглядывая под кровать, открывая ящики комода и дверки шкафа.

Ничего подозрительного она не обнаружила. Ее вещи аккуратно были развешены в шкафу. На тумбочке лежали шпильки и сумочка. А под сумкой лежал листок, на котором Валерия прочитала слова, успокоившие ее взбунтовавшуюся душу: «Лера, доброе утро. Не волнуйся, милая, у нас ничего не было. Хотя я ужасно этого желал. Но пользоваться слабостью выпившей женщины не в моем стиле. Будь спокойна. Захочешь кушать, кухня на первом этаже, все, что есть в холодильнике в твоем распоряжении. Скоро буду, скорее к обеду. Дождись, пожалуйста. Целую. Саша».

Валерия успокоилась и на долю секунды в голове у нее мелькнула мысль разочарования: «Ничего не было. Неужели я так плохо выглядела вчера. Обидно даже», но тут же эту мысль пресекла другая: «Бесстыдница». Она откинула одеяло и прогнулась кошечкой.

«Какая красота!» – мурлыкала она, оглядываясь вокруг.

Большая спальня с широкой кроватью, в теплых тонах и со вкусом подобранная мебель. На потолке зеркало, в отражении которого на белых простынях лежала обнаженная Валерия. Увидев себя, она на мгновение залюбовалась, а потом вдруг потянулась за одеялом, чтобы прикрыться. Но рука ее дрогнула и остановилась на полпути.

«Да ты никак озаботилась, девочка моя. Хотя не мудрено после стольких лет воздержания. Как бы не сойти с ума и не кинуться во все тяжкие…»

Валерия прикрылась и взяла на тумбочке телефон:

–Алло. Мам, это я. Да, я у подруги в гостях. Как там Димка? Хорошо? Это радует. Я не знаю. Может завтра… Я позвоню. Да, мам, мы весело провели время, гуляли на Набережной. Да. Хорошо. Привет Димульке. Пока.

«Да уж неплохо провели время, главное весело… Надо домой, дорогая, отдохнула, посходила с ума – пора и меру знать. Александр приедет и домой, домой. Завтра надо еще в школу на совещание».

Она встала с кровати и прошла в ванную комнату.

«У нас ничего не было… Не было… Ничего… Почему? А я хочу. Я ужасно этого хочу… он такой… Я, наверное, схожу с ума. Мне нельзя так думать, мне нельзя хотеть. Я серьезная. Я мать», – уговаривала себя Лера, но разум туманился, просыпались чувства, забитые куда-то очень глубоко, и сейчас они постепенно шаг за шагом вырывались наружу, охватывая не только тело, но и душу молодой женщины.

Она включила воду и с удовольствием подставила свое тело под струи, остужающие и возвращающие в жизнь.

«Может, я влюбилась? Нет. Но он мне нравится, и я безумно его хочу. И он знает об этом, он видит меня насквозь. Я уверена, что у него были сотни женщин… ну и что… и он возьмет меня, а потом бросит… Ну и пусть… Он мне нужен, а потом будь, что будет. Валерия, не смей, не надо. Это плохо, это очень плохо, это стыдно и не честно по отношению к сыну… Димка поймет меня, он умница… Лерка остановись, не надо…», – но было уже поздно думать о стыде, совести и прочих подобных вещах, она содрогалась от оргазма, возбуждение, возросшее до предела и бьющие струи теплой воды сделали свое дело. Она этого хотела.

Раскрасневшаяся и немного взволнованная, Валерия сидела на маленьком стульчике уже одетая в свои вещи и заканчивала макияж. Когда помада оставила розовый цвет на ее губах, она аккуратно уложила косметику в сумочку, улыбнулась своему отражению и встала, чтобы в последний раз оглядеть эту великолепную спальню и, закрыв за собой дверь, спустилась по ступенькам вниз.