Валиханов

«Очерки Джунгарии» принесли Валиханову научную и литературную известность, на них обратили внимание европейские ученые, откликнулась иностранная печать, прежде всего немецкая.

Вслед за «Очерками» в 3-й книге «Записок Русского географического общества» за 1861 год появились географический обзор и исторический очерк из кашгарского отчета Валиханова[107]. Корифеи Географического общества, конечно, знали, что это лишь часть большого труда.

За штабс-ротмистром Валихановым упрочилась слава отважного путешественника, открывшего европейской науке тайны Средней Азии. Он вошел в круг помощников Петра Петровича Семенова, вычитывал и сверял издававшиеся на русском языке труды Риттера. В военно-ученом комитете он руководил подготовкой карт Средней Азии и Туркестана. При участии Валиханова были выполнены «Карта пространства между озером Балхашом и хребтом Алатау», «Рекогносцировка западной части Заилийского края», «План города Кульджи», «Карта к отчету о результатах экспедиции на Иссык-Куль», «Карта Западного края Китайской империи».

В Петербурге он продолжал работу над очерками по истории, географии и этнографии киргизов, начатыми в Омске. Он погрузился в труды восточных и европейских авторов, знакомые прежде лишь по цитациям у Березина, Риттера, Бичурина… Некоторые книги ему давали на дом, и Чокан однажды страшно перепугался, обнаружив их исчезновение. Впрочем, вскоре выяснилось, кто унес уникальные издания. Младший брат Макы осуществил эту барымту — для Степи совершенно законную, — чтобы наказать Чокана за то, что он забыл дорогу на Гороховую, в училище для глухонемых. Макы и в письмах домой жаловался на Чокана. Но Чокану действительно в Петербурге не хватало времени.

Ширились знакомства в ученом мире. Зоолог Николай Алексеевич Северцов недавно вернулся из нового путешествия по Средней Азии. На Сырдарье увлекшийся наблюдениями зоолог был захвачен кокандцамп, долгое время пробыл в плену. Северцов славился своей неразговорчивостью, однако Чокан все-таки узнал, что шрамы на его лице — следы кокандских сабель. Николай Алексеевич постоянно бывал у Федора Петровича Толстого, президента Академии художеств. Очевидно, он ввел к Толстому и своего друга-степняка Чокана Валиханова, первого художника среди казахов. Такое предположение подтверждается тем, что в ту пору младший брат Чокана, Макы, обучавшийся в училище для глухонемых, обнаружил незаурядное художественное дарование и не без участия Ф. II. Толстого поступил вольнослушателем в Академию художеств.

Еще один новый друг — ботаник Андрей Николаевич Бекетов, который когда-то начинал учиться на восточном факультете Петербургского университета, оставил его, пошел на военную службу, а затем увлекся естествознанием и здесь нашел свое призвание. Бекетов редактировал опубликованные в «Записках Русского географического общества» отрывки из кашгарского отчета Валиханова. Бывая у него дома, Чокан познакомился с женой Андрея Николаевича, Елизаветой Григорьевной, и она охотно слушала его рассказы о местах, где когда-то побывал ее отец, знаменитый путешественник Григорий Силыч Карелин, в то время живший в Оренбургской губернии. Дружба Чокана с Бекетовым упрочилась, когда в Петербург вернулся из Гейдельберга Менделеев.

И здесь мы опять открываем для себя удивительное явление русской жизни XIX века — узы близкого и дальнего родства лучших людей России.

Сибиряки Бекетовы дали России сотника Петра Бекетова. В 1629 году сотник с отрядом казаков поднялся по Ангаре за Падунский порог и достиг «брацкой землицы». В XVIII веке стал широко известен Никита Афанасьевич Бекетов — автор трагедий и талантливый актер, его игрой восхищался родоначальник русского театра Федор Волков. Никита Афанасьевич на склоне лет служил астраханским губернатором. Правя приграничной с Малым жузом губернией, он вел дела с кайсаками. Бекетовы — целый куст в русской истории. Родство с Н. М. Карамзиным, с поэтом И. И. Дмитриевым (он племянник Никиты Афанасьевича), с Аксаковыми, Тургеневыми… Платон Бекетов издавал запрещенного Радищева. Дмитрий Бекетов партизанил вместе с Денисом Давыдовым. Его брат Николай женился на племяннице декабриста Якушкина, у них были сыновья Николай, Алексей и Андрей — друзья молодости Достоевского. Алексей затем хозяйничал у себя в поместье, Николай стал известным химиком, академиком. Андрей — ботаником, ректором Петербургского университета, неустанно хлопочущим за бунтарей вместе с Менделеевым[108].