Валис

У самого Лошадника горе достигло критической массы. Шерри положили в больницу. Навещая ее, Толстяк видел на больничной койке маленькую грустную тень вдвое меньше той Шерри, к которой он привык. Тень захлебывалась кашлем, в ее глазах застыли боль и отчаяние. Толстяк после этих визитов не мог садиться за руль, и домой его отвозил Кевин. Кевин, неисправимый циник, от горя едва мог говорить. Раз они ехали молча, и тут Кевин воспользовался единственным способом, каким мужчинам дозволяется выказать свою любовь друг другу. Он похлопал Толстяка по плечу.

– Что же мне делать? – простонал Толстяк.

Это означало: «Что же мне делать, когда она умрет?»

Он в самом деле любил Шерри, несмотря на ее плохое отношение – а ведь все друзья видели, что она себе позволяла. Что до Толстяка – он никогда не замечал этого, да и не старался замечать. Сейчас он мог думать лишь о том, что Шерри лежит на больничной койке, а по ее телу распространяются метастазы.

Ночами Толстяк делал то единственное, что еще ему оставалось, – писал экзегезу. И дошел до важного момента.

48. О НАШЕЙ ПРИРОДЕ. Правильно сказать, что мы являемся некими контурами памяти (цепочками ДНК, способными приобретать опыт) в компьютероподобной мыслящей системе, которая – хотя мы и правильно записывали и хранили информацию, полученную с опытом за тысячи лет, и каждый из нас хранит информацию, несколько отличающуюся от той, что хранят другие формы жизни, – работает со сбоями. Причина сбоев – в наших отдельных микросхемах. «Спасение» посредством гнозиса – более верный анамнез, хотя он обладает своим значением для каждого из нас – есть квантовый скачок в восприятии, отождествлении, распознавании, понимании личного и мирового опыта, включая бессмертие. Этот скачок имеет огромное значение для системы в целом, поскольку индивидуальная память есть составляющая всеобщей базы данных.

Таким образом, процесс восстановления включает в себя перестройку нашей микросхемы путем линейных и ортотональных временных изменений и постоянную подачу сигнала для стимуляции заблокированных банков данных в целях получения из них информации. Внешняя информация, или гнозис, состоит из растормаживающих команд, содержимое которых знакомо нам, то есть оно уже есть в нас. Это заметил еще Платон, когда сказал, что познание есть форма «вспоминания».

Древние владели техниками (таинствами и ритуалами), используемыми в основном в греко-римских тайных верованиях, включая раннее христианство, позволяющими индуцировать восстановление заблокированной информации, ценной для индивидуума. Гнозис, однако, правильно распознавал онтологическую ценность того, что называли Божественной Сущностью, всеобщим бытием.

Божественная Сущность разрушается. С ней произошел какой-то фундаментальный кризис, который мы не в силах понять.

Толстяк переработал 29-й параграф экзегезы и добавил его к параграфу «О нашей природе».