Валис

…Когда птенец в яйце и послышался
                                     голос его,
Ты посылаешь ему дыхание сквозь скорлупу
И даешь ему жизнь.
Ты назначаешь ему срок разбить яйцо,
И вот выходит он из яйца, чтобы подать голос
В назначенный Тобою срок.
И он идет на лапках своих,
Когда покинет свое яйцо.

О, сколь многочисленно творимое Тобою
И скрытое от мира людей, Бог, единственный,
Нет другого, кроме Тебя!
Ты был один – и сотворил землю
По желанию сердца Твоего,
Землю с людьми, скотом и всеми животными,
Которые ступают ногами своими внизу
И летают на крыльях своих вверху.

Ты в сердце моем, и нет другого,
                    познавшего Тебя.
Кроме сына Твоего Эхнатона,
                 единственного у Ра,
Ты даешь сыну Своему постигнуть
Предначертания Твои и мощь Твою.
Вся земля во власти Твоей десницы…

Параграф 52 показывает, что Толстяк в этот момент жизни цеплялся за любую соломинку, свято веря в то, что какое-то добро должно хоть где-то существовать.

52. Нашим миром по-прежнему тайно управляет раса, восходящая к Эхнатону. Его Знание – это информация, полученная от самого Макроразума.

Скот радуется на лугах своих.
Деревья и травы зеленеют,
Птицы вылетают из гнезд своих,
И крылья их славят Твою душу.
Все животные прыгают на ногах своих.
Все крылатое летает на крыльях своих —
Все оживают, когда озаришь Ты их
                                  сияньем своим.

От Эхнатона знание перешло к Моисею, от Моисея – к Илии, Бессмертному, который стал Христом. Но под всеми этими именами скрывается один Бессмертный. И мы и есть этот Бессмертный.

Толстяк по-прежнему верил в Бога и Христа – и много во что еще, однако хотел знать, почему Зебра – его термин для Единого Божественного Всемогущего – не предупредила никого о болезни Шерри и теперь не желает излечить ее. Загадка иссушила мозги Толстяка, повергая его в бездну безумия.

Толстяк, ищущий смерти, не мог смириться с тем, что Шерри позволяют умереть, и умереть в муках.

Позвольте мне выступить вперед и сделать кое-какие предположения. Маленький мальчик с врожденным дефектом не совсем то же самое, что взрослая женщина, которая желает смерти и играет в пагубную игру, такую же болезнетворную, как и лимфома, разрушающая ее тело. В конце концов, Единое Божественное Всемогущее не пыталось помешать и попытке самоубийства Толстяка; Божественное позволило Лошаднику проглотить сорок девять таблеток чистейшего дигиталиса; Божественное не запретило Бет бросить Толстяка и уехать вместе с сыном, тем самым сыном, который излечился в результате теофанического открытия.

Упоминание о трехглазых пришельцах с клешнями вместо рук и глухонемых телепатах с другой звезды заинтересовало меня. Тут Толстяк оказался чрезвычайно скрытным и не стал трезвонить о своем открытии всем и вся. В марте 1974-го, когда он познал Бога (а точнее, Зебру), Толстяка преследовали реалистичные сны о трехглазых людях – он сам говорил мне. Они напоминали киборгов – были в каких-то стеклянных пузырях, оснащенных массой технических приспособлений.

Одна вещь здорово озадачила нас с Толстяком – иногда в видениях появлялись советские техники, спешащие устранить неполадки в мудреных коммуникационных устройствах, которые носили на себе трехглазые люди.

– Может, это русские посылают тебе ультракороткие психогенные, или психотронные, или иные сигналы? – предположил я, поскольку только прочитал статью о том, что Советы научились передавать телепатические послания посредством УКВ.

– Сомневаюсь, что Советам интересна паховая грыжа Кристофера, – кисло ответил Толстяк.

Однако он помнил, что в этих видениях, или снах, или гипнотическом трансе слышал русскую речь и видел сотни страниц русских технических руководств, описывающих – Толстяк понял это по диаграммам – инженерные принципы и конструкции.

– Ты перехватил двухстороннюю передачу, – предположил я, – между русскими и пришельцами.

– Такой вот я везунчик, – пробормотал Толстяк.