Валютные войны

Накопление Китаем государственных долговых обязательств США могло бы начаться точно так же, и всегда возникало бы желание обладать некоторым количеством ценных бумаг министерства финансов США для диверсификации и для управления ликвидностью. Но в определенный момент Китай попросил бы продать некоторые из ценных бумаг американского Минфина за американское золото, хранимое в резервных фондах, как это позволялось по Бреттон-Вудскому соглашению.

Теперь давайте посчитаем. Относительно небольшое погашение долга, предположим, $100 млрд казначейскими билетами, произведенное в начале 2008 года, когда золото стоило примерно $1000 за унцию, равнялось бы 100 млн унций золота, или приблизительно 2840 метрическим тоннам. Это 35 % всего официального запаса золота Соединенных Штатов! Так что полное погашение золотом всех ценных государственных бумаг США Китаем окончательно стерло бы с лица Земли запас золота США и оставило бы Штаты без золота, а Китай стал бы гордым обладателем 9000 метрических тонн. Представьте картинку: китайские военные корабли, прибывающие в гавань Нью-Йорка, и вооруженный до зубов американский конвой, двигающийся на юг вдоль парка «Пэлисей» из Вест-Пойнта, чтобы встретить корабли и загрузить золото на борт для перевозки в новые хранилища в Шанхае.

Несомненно, такая сцена шокировала бы американский народ, однако этот воображаемый шок доказывает кое-что большее. У Америки уже, по сути, были торговые дефициты, достаточно серьезные, чтобы опустошать золотые запасы по старым правилам игры. И все же идея о золотом стандарте заключалась не в том, чтобы опустошать золотые запасы наций, а, скорее, в том, чтобы заставить их привести свой финансовый дом в порядок задолго до того, как золото исчезнет. В отсутствие золотого стандарта и урегулирований в реальном времени, которого он требует, американцы, похоже, не догадываются, насколько сильно ухудшились финансовые дела США.

Хотя этот пример может показаться ярким, именно так большинство мировых валютных систем работали до определенного момента 40 лет назад. В 1950 году США обладали официальным золотым запасом в более чем 20 000 метрических тонн^[32]. В силу стойких и масштабных торговых дефицитов (в то время с Европой и Японией, нежели с Китаем) золотые резервы США упали до 9000 метрических тонн, когда Никсон закрыл в 1971 году «золотое окно». Это «ушедшие» 11 000 метрических тонн за 21 год (с 1950-го по 1971-й) отошли в большей степени небольшому числу экспортных держав. За тот же период германские золотые резервы возросли от нуля до более чем 3600 метрических тонн. Итальянские золотые запасы – с 227 до 2 500 тонн. Франция поднялась с 588 до более чем 3100 метрических тонн. Нидерланды, еще одна поднимающаяся золотая держава, увеличила золотой запас с 280 до почти 1700 тонн.

Конечно, не все из этих расширяющихся золотых запасов происходят из США. Запасы еще одной золотой державы, Соединенного Королевства, упали с более чем 2500 метрических тонн в 1950 году до всего лишь 690 тонн к 1971 году. Однако в целом золото переходило из Соединенных Штатов к их торговым партнерам как часть автоматического восстановления баланса, задуманного Бреттон-Вудской системой.

Подъем Китая в статусе экспортной державы не пришелся на золотой век (с 1950-х по 1960-е годы). В значительной степени он произошел в начале XXI века, когда убытки были выплачены по бумажным долговым распискам или их электронным эквивалентам. Это означало, что Китай не получил никакого официального золота за успехи в экспорте. Это также означало, что эффективный контроль над способностью США печатать деньги, брать их взаймы и продолжать их тратить не по средствам отсутствовал. Это злоупотребление займами и растратами поощрялось политикой ультранизких процентных ставок Гринспена и Бернанке. В отсутствие золотого стандарта или любого другого валютного давления, необходимого, чтобы нажать на тормоза, Китай и США с силой бросились в сторону Третьей Валютной войны без компаса и навигационной карты среди бумажных требований беспрецедентного масштаба.

Основное обвинение, выдвинутое США против Китая (которое многократно обсуждалось в прессе, но никогда формально не утверждалось Белым домом с 1994 года), заключалось в том, что Китай манипулирует своей валютой, чтобы сохранять статьи своего экспорта дешевыми для иностранных покупателей. Но экспортный механизм Китая – это не цель. Это – средство достижения цели. Настоящая цель китайской политики знакома всем политикам мира – рабочие места. Китайские прибрежные заводы, сборочные цеха и транспортные узлы стали центром притока людей из центральных и южных сельских провинций. Этот поток несет десятки миллионов преимущественно молодых людей в поисках стабильной работы – с зарплатой, равной одной десятой зарплаты в аналогичной должности в США.