Валькирии

— Я хочу у тебя кое-что спросить, — сказала она.

— Только не спрашивай про чудо. Оно либо случится, либо нет. Я не хочу тратить силы на разговор об этом.

— Нет-нет, я про другое.

Какое-то время она колебалась. Пауло — ее муж, он знает ее лучше, чем кто бы то ни было. Крис побаивалась его ответа: его слова значили для нее больше, чем слова любого другого человека. Но все же она решила задать этот вопрос; носить это в себе было выше ее сил.

— Как ты думаешь, я не ошиблась в выборе своего пути? — спросила она. — Может, я зря всю жизнь довольствовалась сеянием и собиранием урожая, может, мне тоже нужны сильные эмоции охотничьей жизни?

Пауло шел, поглядывая на небо. Он все еще думал о своем залоге и о самолетах.

— Частенько я смотрю на людей типа Ж. — ответил он. — Таких, как он, которые живут в покое и через этот покой обретают единение с Богом. Я смотрю на тебя — ты ведь научилась разговаривать со своим ангелом раньше, чем я со своим, — хотя именно я ехал сюда с этой целью. Я смотрю, как ты сладко спишь, когда я стою у окна и мучаю себя вопросом, почему чудо, которого я так отчаянно жду, не происходит. И я спрашиваю себя: не ошибся ли я в выборе пути? Пауло повернулся к Крис.

— Как ты думаешь? Может, это я избрал неправильный путь?

Крис взяла его за руку:

— Нет. Тогда ты был бы несчастлив.

— Вот и с тобой — выбери ты мой путь — было бы то же самое.

«Неплохо сказано, надо будет запомнить», — подумал он.

Едва будильник подал сигнал, Пауло осторожно поднялся и сел на кровати.

На улице было еще темно.

Крис спала. Пауло хотел было разбудить ее, чтобы сказать, куда он собирается. И чтобы она за него помолилась. Но передумал. Можно будет рассказать все потом, после возвращения. В конце концов, он ведь не собирался подвергать свою жизнь опасности.

Он включил свет в ванной и наполнил фляжку водой. Затем выпил побольше воды, потому что не знал, сколько времени ему придется провести там, куда он направлялся.

Потом Пауло оделся, взял карту и постарался запомнить маршрут. Собрался уходить. Вот только ключ от машины сразу не смог найти. Пауло обшарил карманы, посмотрел в рюкзаке, заглянул в тумбочку. Он подумал, не включить ли свет — нет, могла проснуться Крис — и решил, что света из ванной комнаты вполне достаточно. Но ждать больше было нельзя: каждая минута задержки — напрасно потерянное время, которое он хотел бы посвятить ожиданию своего ангела. Часа через четыре жара в пустыне станет невыносимой.

«Это Крис спрятала ключ», — подумал он. Она в последнее время изменилась — общается со своим ангелом, и интуиция у нее сильно развилась. Возможно, она догадалась о его планах — и испугалась.

«Чего тут пугаться?» В ту ночь, когда Крис и Валгалла стояли на краю обрыва, супруги дали друг другу торжественное обещание больше не подвергать свою жизнь опасности. Несколько раз ангел смерти пролетал от них в опасной близости, и было бы опрометчиво продолжать испытывать терпение ангела-хранителя. Крис знала Пауло достаточно хорошо, чтобы поверить: он сдержит обещание. Потому он и уходил потихоньку рано утром — чтобы избегнуть как ночных, так и дневных опасностей пустыни. Тем не менее на всякий случай спрятала ключ. Пауло подошел к постели, решив разбудить жену. И остановился.

Да, резон у нее был. Она боялась не того, что он напрасно подвергнет себя опасности. Она беспокоилась, что ее муж потерпит поражение. Она знала, что он что-нибудь предпримет. Ведь до отъезда из пустыни оставалось всего два дня. «Хорошая мысль, Крис, — рассмеявшись про себя, сказал он ей мысленно. — На то, чтобы прийти в себя после такого поражения, у меня ушло бы года два. И все это время тебе бы пришлось нянчиться со мной, проводить со мной бессонные ночи, терпеть мое плохое настроение, лечить мою досаду. Эта ноша была бы гораздо тяжелее, чем та, которую ты несла до того, как я сделал свою ставку».

Он порылся в вещах жены: ключ оказался в поясе, где Крис хранила паспорт и деньги. Пауло подумал об их взаимной клятве — должно быть, это знак, напоминание. Он чуть не забыл, что не стоит уезжать в пустыню, не оставив указания, куда направляешься. Даже если уверен, что скоро вернешься, едешь не так уж далеко и — случись что с машиной — сможешь возвратиться пешком. Все-таки рисковать не стоило. В конце концов, он же обещал.

Пауло положил карту возле раковины в ванной. И пеной для бритья из баллончика нарисовал кружочек в том месте, куда собирался ехать: каньон Глориета.

Той же пеной написал на зеркале послание:

Я НЕ СДЕЛАЮ ОШИБОК

Обув кроссовки, он вышел из номера.

Собравшись вставить ключ в гнездо зажигания, Пауло обнаружил второй ключ, который по рассеянности оставил в машине.

«Значит, она сделала дубликат, — подумал он. — Что она себе вообразила? Что я собираюсь бросить ее посреди пустыни?»

Он подумал о странном поведении Тука, когда его ангел заставил того вернуться за забытым в машине фонариком. Разыскивая ключ, Пауло вспомнил о необходимости оставить жене записку. Значит, это ангел вовремя принял меры.