Валькирия в черном

– С несовершеннолетками в суде всегда проблема. Ну если, конечно, дойдет до суда. – Гущин словно что-то прикидывал, взвешивал. – И тогда здесь тоже все построили на показаниях подростков… Роза и Ада… Только не говори мне, что она, отравительница, ради них там, в лагере старалась.

– Я ничего такого вам, Федор Матвеевич, не говорила.

– Знаю я тебя. Думаешь про себя – вот в том давнем деле отыскался наконец мотив. А тут у нас все к черту – ни мотива теперь, ни версии основополагающей.

– Федор Матвеевич, это, конечно, не мое дело, но, по-моему, вам хватит пить.

– Их там опозорили в лагере с этой их розовой любовью, выгнать грозились, родителям нажаловаться, в городе бы стало известно, полоскали бы их по-всякому. Пятьдесят пятый год… даже не за шлюх бы считали потом, а хуже, если наружу эти их отношения бы выплыли. А она, эта Зыкова Любовь, мол, пожалела их, решила вот так разом и обидчиков их наказать, и… в общем, такое устроить в городе, чтобы по сравнению с этой трагедией все потом казалось уже мелким, неважным. Но ведь жертвы-то были дети, подростки – пусть нетерпимые, жестокие, не знающие сострадания, упрямые в своей правоте. Они же все глупые. И сейчас, и тогда, они просто глупые, пылкие, ни в чем меры не знающие. Чем там у них голова набита? С ними бы поговорить по-человечески… попытаться объяснить, что не все так в жизни просто и гладко. Но нет, маньяк… настоящий маньяк никогда ничего не делает по-человечески, он… она на это просто не способна. Маньяк всегда сначала хватается за топор или за яд. Ничего, кроме смерти, никаких аргументов.

Мобильник на столе зазвонил.

– Слушаю.

– Товарищ полковник, по адресу, который Яна Лопахина указала в протоколе допроса, она не проживает. Мы только что оттуда, квартира закрыта, мы опросили соседей, ее там не видели уже несколько недель. Этот адрес, судя по всему, для отвода глаз, она там редко появляется.

– Место ее работы проверили?

– Сегодня воскресенье. Это ювелирный дом «Орион». В выходной их офис закрыт.

– Завтра туда к началу рабочего дня. Если она по-явится на работе, забирайте ее и везите в Электрогорск. Возьмите ордер на обыск офиса. Она может хранить на работе то, что нас интересует.

Гущин допил пиво.

– Итак, малолетки сказали, что майор наш вечером накануне смерти был на даче не один. Она, его бывшая жена, отрицает, что виделась с ним. Спустя несколько дней после его смерти она появилась здесь, в городе, на банкете незнакомой ей Адель Архиповой. Адрес дала нам липовый. Работает в ювелирной фирме. Яд таллий используется в ювелирной промышленности при шлифовке камней. Тебе это ничего не напоминает?

– Девочек на празднике отравили не таллием, – сказала Катя. – Но в остальном…

Тут она разом оглохла. По телевизору забили гол «Зениту». Пивбар взорвался от криков. Электрогорск, Подмосковье ликовало.

Глава 52 МОЛЬ

Ювелирный дом «Орион» имел магазины и офисы по всей Москве. Но небольшой бутик на Кутузовском проспекте считался главным.

Яна – бывшая жена майора Лопахина – получила место менеджера по продажам в этом магазине благодаря связям отчима.

Она любила это место за особую атмосферу – роскошь, роскошь и еще раз роскошь. В дизайне сдержанные тона песочного и коричневого – травертинский мрамор, древесина редких пород, хрустальные люстры и блеск драгоценных камней – там, за пуленепробиваемыми витринами.

Бутик открывался в одиннадцать, но персонал приходил на работу к половине десятого. Начинался сложный ритуал снятия с охраны и сверки товара.

Потом наступал самый приятный момент перед открытием – включали кофемашину и пили крепкий бодрящий эспрессо.

В это время Яна всегда звонила домой отчиму – он просыпался поздно и любил слышать ее голос по телефону.

– Папа, я на работе, как ты?

И в это утро все шло по заведенному порядку – сверка товара, чашка кофе, звонок домой.

В это утро Яна захотела не эспрессо, а латте.

Когда позвонила отчиму, его голос был таким сонным. Он выпил накануне, что случалось с ним крайне редко.

А когда двери бутика открылись ровно в одиннадцать, в зал вошли двое мужчин.

Яна Лопахина, бросив один-единственный взгляд на них, поняла – это не покупатели.

Сердце сжалось от недоброго предчувствия. Она быстро скользнула в дверь подсобки.

– Яна Сергеевна Лопахина здесь работает?

– Да, а вы, собственно, кто?

– Уголовный розыск.

– Розыск? Но у нас все в порядке и сигнализация тоже, нас никто не грабил. Яна, Яна Сергеевна, где вы, тут вас спрашивают!

Оперативники, нарушив все правила ювелирного магазина, ринулись за прилавок в сторону подсобки.

Длинный коридор и комнатушки без окон, похожие на бронированные сейфы.

Абсолютно некуда скрыться.

Яна Лопахина стояла возле шкафа с форменной одеждой.

– Что это вы от нас прячетесь, Яна Сергеевна?

– Я не прячусь. Я вспомнила, что забыла тут сигареты. В чем дело?

– Вам придется проехать с нами.

– Это по поводу бывшего мужа? Но меня уже допрашивали.

– Вам придется проехать с нами в город Электрогорск.