Валькирия в черном

Мишель глянул на музыкантов. И оркестр, вспорхнув, как стая, суетливо подхватив инструменты, ринулся к выходу – в раздевалку.

А его хозяин и дирижер остался один в большом пустом зале.

Наедине с тем, кто ему звонил.

Глава 7 ГЕРТРУДА И ЕЕ СЕСТРЫ

Официант в кафе торгового центра принес заказ: две пиццы с анчоусами и один тайский салат. Гертруда Архипова – старшая внучка Адель Захаровны Архиповой – забрала салат себе.

Вздохнула, наблюдая, как при виде румяной пиццы порозовели щеки самой младшей сестры – четырнадцатилетней Виолы.

– Сейчас мы их проверим, сейчас мы их сравним. Черт, одинаковые!

Виола придирчиво сравнила тарелки с пиццами – свою и средней сестры, семнадцатилетней Офелии. Та удалилась в туалет. Ей вечно приспичит. Правда, сейчас в кафе они уже успели выпить кока-колы и по безалкогольному коктейлю.

Старшая сестра девятнадцатилетняя Гертруда снова вздохнула: везет Офелии – Филе, она с детства такая, это называется, кажется, ускоренный метаболизм, нет, не метаболизм, а обмен веществ. Все проскакивает, выскакивает, ни отеков, ни шлаков в результате не откладывается. Что там болтали в школе на уроках биологии? Сейчас разве вспомнишь?

Итак, лету почти конец. Пипец. Осталось каких-то две недели лета. В этом году в августе их никуда не отправили отдыхать. Это потому что у бабушки Адель юбилей, круглая дата. И впервые после смерти отца… да, после убийства отца, их семья намерена отмечать день рождения.

Гертруда поковыряла салат вилкой – а где тут краб? В меню значится: тайский салат с крабом. Одна трава и морковь. Что ж, ее планида такая.

Мобильный телефон лежал рядом с прибором на столе. На циферблате все высвечивался тот номер. Ей перезванивали уже, наверное, в десятый раз. Но Гертруда не отвечала, отключив в телефоне звук.

– Замучаешь его вконец.

– Заткнись.

Гертруда бросила это резко, подняла голову и тут же пожалела о грубости. Потому что сказала это ей не Виола, а Офелия, вернувшаяся из туалета. Стоит, не садится, смотрит на мобильный с ярким дисплеем.

С сестрой Офелией Гертруда всегда была очень близка и нежна. Их разница всего два года, но Гертруда отлично помнит, как новорожденную девочку, ее сестренку, отец и мать привезли из роддома домой. Дома в альбомах и фотографий полно – Офелия в коляске с погремушкой, а она Гертруда – трехлетняя рядом, заглядывает с нежностью и любопытством, что там поделывает крохотная сестра?

И когда начался дома тот ужас с бандажом, с корсетом, со специальными распорками для ног… Гертруда и это отлично помнит. Как всем домом возились с Офелией – Филей, у которой оказалась врожденная травма позвоночника. Как учили ее сначала ползать, потом подниматься на ножки, затем ходить.

Ковылять…

Ковыляет она до сих пор, хромая. Говорят, что они просто упустили время, в раннем детстве до пяти лет надо было делать ей операцию на позвоночнике. Но мать и отец всегда оправдывались: какая операция, это же середина девяностых, полный бардак, в медицине, в клиниках черт знает что. Разве они могли решиться в такое время положить ребенка под нож хирурга? А денег больших отец тогда еще не зарабатывал, чтобы везти дочь за границу. Он в те годы вместе со своим компаньоном Александром Пархоменко лишь начинал, разворачивал свой бизнес. Они тогда каждый конвертируемый рубль считали, вкладывали в дело.

И вот в результате Офелия осталась хромой. Не из-за родительской жадности, нет. Мать и отец – ныне покойный – обожали среднюю дочь.

И Гертруда тоже любила сестру. Больше, чем младшую Виолу. И Офелия платила ей преданностью и любовью. Стоило лишь кому-то из местных электрогорских пацанов процитировать из БГ – «не пей вина, Гертруда, пьянство не красит дам», Офелия тут же кидалась драться за сестру. А драться, несмотря на свою хромоту, она умела. Пацан, на которого она налетала, еще только ошарашенно моргал глазами, а она уже впивалась острыми ногтями в его щеки, расцарапывая их в кровь и при этом отчаянно визжа: проси прощения, урод, у моей сестры! Проси прощения у Герки!!

– Извини, вырвалось нечаянно, – сказала Гертруда Офелии, убирая мобильный со стола. – Садись, пицца остынет.

Офелия села. Отделила кусочек пиццы с анчоусом вилкой и протянула Гертруде:

– Ну хоть попробуй.

Виола, успевшая умять полпиццы, ехидно наблюдала за сестрами.

– Не искушай, ей нельзя. Она у нас красотка. Мисс, как там вас?

Гертруда кротко вздохнула – который уже по счету раз? Да, разрешите представиться: «Мисс Электрогорск», а также «Мисс Открытый купальник» и «Мисс Красота по-русски».

Кто-то может подумать, что все эти конкурсы красоты последних двух лет ей помогли выиграть деньги их семьи. Так мог решить лишь тот, кто совсем не знает их семью – клан Архиповых, состоящий ныне из бабушки Адель и мамы.

Бабушка Адель все это время скорбела. Глубочайший траур по сыну, их отцу… Она сняла траур в тот день, когда стало известно об убийстве где-то за границей бывшего компаньона отца.