Вальс бывших любовников

– Понимаешь, я действительно видел эту девушку только дважды, – говорил он, сидя на краю стула. – Мне позвонила бывшая ассистентка, попросила сделать фотопробы для молодой актрисы – за деньги, разумеется. Я согласился. Эта Полина приехала, я спросил, что именно ей нужно, она сказала. У нее с собой был пакет с вещами, она дважды переодевалась. И знаешь, что было в ее вещах? Вот, смотри! – Он вынул из наплечной сумки конверт с распечатанными фотографиями. – Вот, где я видел это платье, а вовсе не на том снимке с Наташей. Я же помнил, что снимал кого-то в таком, вылетело просто… Видишь? – Он подтолкнул одну из фотографий Лене. – Полина принесла его с собой, сказала, что для роли нужно.

Лена взяла фотографию. Со снимка на нее смотрела чуть полноватая шатенка с вьющимися каштановыми волосами, обрамлявшими круглое не очень выразительное лицо. Платье в мелкую черно-белую «лапку» делало ее фигуру еще более приземистой, широкой, абсолютно ей не шло – или это просто Кольцов по традиции не мог найти хорошего ракурса, чтобы подчеркнуть достоинства модели и скрыть недостатки.

– Если бы мне не сказали, что Покровская актриса, я бы не догадалась, – пробормотала Лена, и Никита подхватил:

– Вот, и я так подумал! А она все про какие-то съемки в Москве рассказывала. Мол, пригласили чуть ли не на главную роль. Кому она там такая понадобилась, можно подумать, в Москве не хватает девиц с заурядной внешностью…

При упоминании о Москве Лена насторожилась:

– Скажи, а ты случайно с ее матерью не знаком?

– Нет. Полина упомянула, что ее мать декан актерского факультета, но я никогда с ней не встречался. А что?

– Да так… – отмахнулась Лена, подумав, что версия с выстраиваемым для матери алиби, о которой говорила Алена Галкина, провалилась – Кольцов не знал Алису Викторовну, какой смысл был Полине врать и ему тоже? – Вероятно, предложение все-таки было, надо теперь узнать, от кого и в какой форме. Хорошо… А когда она забирала готовые снимки?

Никита нахмурился, вспоминая:

– Выходит, что как раз в тот день, когда ее убили.

– Ничего не сказала о встрече с кем-то из съемочной группы например?

– Нет. Мы в тот раз вообще почти не говорили. Она посмотрела фотографии, попросила сбросить на флэшку исходники… Да, кажется, все.

– Тебе не показалось, что она взволнована?

– Я не приглядывался… Лена, с какой стати, я должен рассматривать каждую девицу, которой отдаю снимки? Работа сделана, оплачена – чем еще я должен интересоваться?

«Ну не настолько ты все-таки испугался, раз скатываешься в свой обычный желчный тон», – отметила Лена, записывая ответ.

– Спасибо, Никита, ты мне очень помог. Давай пропуск, я подпишу.

Он протянул ей листок:

– Я надеюсь, ты поняла, что я тут вообще ни при чем?

– Кстати, последний вопрос: Инга Колосова случайно не делала у тебя снимков?

Рука Кольцова, державшая пропуск, ощутимо дрогнула:

– А что?

Лена отложила ручку и откинулась на спинку стула:

– А присядь-ка обратно, пожалуйста.

Кольцов сделал шаг назад и мешком рухнул на стул:

– Это никогда не прекратится? Ты решила повесить на меня все нераскрытые убийства?

– А также квартирные кражи и разбойные нападения, – абсолютно серьезно кивнула Лена. – Прекрати, Никита, я пытаюсь поймать настоящего убийцу, а ты выдаешь мне информацию порциями и то после давления. Рассказывай о Колосовой. Кстати, а с чего ты решил, что ее тоже убили?

– А много надо ума? – скривился он. – В общем, эта девица пришла ко мне по чьей-то наводке, даже не скажу, кто именно ей меня посоветовал, кажется, опять кто-то из бывших ассистентов. Она парикмахер, и снимал я не ее, а ее моделей. Работали в ее студии – большая такая студия в центре, аренда дорогая явно. Было четыре девушки. Инга делала прически, я снимал – возились весь день. Она меня потом до дома подбросила на машине, я ведь с аппаратурой был. – Кольцов нахмурил брови, видимо, пытаясь вспомнить еще какие-то подробности.

– А не помнишь, когда это было?

Он вместо ответа полез в сумку и вынул ежедневник в коричневом кожаном переплете, пролистал:

– Да, вот… Девятнадцатого мая это было.

– А убили ее двадцать второго.

– Я двадцать второго был в Самаре, – как-то поспешно сказал Никита, и Лена удивилась:

– В Самаре?

– Да, там проходил большой ивент, меня приглашали. Могу предоставить, так сказать, все имеющиеся доказательства и свидетельства очевидцев – там народа было человек двести. Вернулся только двадцать пятого ночью.

Лена посмотрела в лицо Кольцова внимательным взглядом, поймав себя на том, что больше не боится и не смущается делать это. Раньше ей казалось, что она не должна вот так прямо рассматривать его, потому что Никита этого терпеть не мог, а она изо всех сил старалась не раздражать его ничем. Сейчас же она совершенно не беспокоилась о его чувствах, ей вдруг стало абсолютно все равно – нравится ему это или нет.

Кольцов, словно почувствовав что-то, снова немного сник, ссутулил плечи и пробормотал:

– Лена, я действительно был в Самаре в те дни.