Вальс на свободу (СИ)

Таша звонила домой часто, почти каждый день. Она подробно рассказывала маме об учёбе в университете, преподавателях, подругах, о погоде, наконец. Но обсуждение своих отношений с мужем, Наташа сразу обозначила, как табу. Она для себя решила, что случившееся с ней — это только её ошибка и проблема. Бедные родители и так пострадали. Папа по-прежнему отказывался говорить с ней. Так что, незачем продолжать сыпать соль маме на рану, но и лгать, что у неё всё прекрасно, Таше не хотелось. Ничего… Рано или поздно, но она всё исправит.

Однажды вечером, выбрав момент, когда они с мужем мирно сидели в гостиной после совместного ужина, Наташа попыталась спокойно заговорить с Борисом о разводе. И испугалась его бешенной реакции.

— Чего тебе сейчас не хватает? — заорал он, сверкая глазами. — Захотела доучиться? Я разрешил! Хотя работать ты никогда не будешь и этот диплом тебе абсолютно не нужен! У тебя карточка с неограниченным лимитом, покупай себе всё, что захочешь! Каждую ночь в постели ты получаешь удовлетворение, и не один раз! Я не причиняю тебе боли! Не ограничиваю тебя в общении! Чего тебе ещё надо, Наташа?!

Глаза Бориса яростно сверкали жёлтым. Во время его бурной тирады, кожа на скулах натянулась и лицо приняло хищные звериные черты. Таше стало так страшно, что невыносимо захотелось спрятаться, но она только сильнее вжалась в кожаное кресло, на котором сидела. Борис навис над ней, упираясь руками в мягкие поручни по бокам от жены.

— Ещё раз только просто подумаешь о разводе, и я запру тебя в этом доме! Ты больше никогда в жизни не выйдешь за ограждение нашего участка! — прорычал он в лицо жене.

После этой страшной угрозы, Борис медленно выпрямился, продолжая прожигать Ташу янтарным взглядом, и, развернувшись, вышел из дому громко хлопнув дверью.

Несколько минут Наташа сидела не шевелясь, не могла прийти в себя от ужаса, потом разрыдалась.

***

Обычно, в университет Таша уезжала из дому даже раньше, чем Борис в офис, объясняя такой ранний выезд пробками в городе и медлительностью Родиона Максимовича. А после занятий, она оставалась в городе настолько долго, насколько могла придумать причины для этого: посиделки в кафе с Соней, читальный зал, дополнительная консультация.

Несмотря на то, что Борис заявил о её свободе общения, гулять, где вздумается, она не могла. Родион Максимович имел в своём распоряжении её расписание и постоянно ненавязчиво контролировал местонахождение девушки. Любые её лишние, с точки зрения надзирателя, телодвижения были немедленно известны Борису и при необходимости пресекались. В каких-то случаях, Родион Максимович подходил к Наташе и находился в непосредственной близости, пока она не садилась в машину, как, например, поход с группой в ближайшую к университету кофейню. Иногда же он просто передавал Таше телефон с уже имеющимся вызовом, и она слушала строгий приказ мужа немедленно ехать домой, как в случае с попыткой прогуляться с компанией в парке.

Борис тоже непросто привыкал к новой жизни.

Он совершенно не ценил то, что имел раньше, и сейчас горько сожалел об этом, вспоминая Елену. В течение десяти лет супружества, его встречала дома заботливая и понимающая женщина, элегантная и умная волчица, единственной и самой важной целью занятий для которой, были его, Бориса, удобство и комфорт. Даже те короткие полгода, когда он поселил Наташу в особняке, и дома его ждала юная влюблённая красавица, озорная и весёлая истинная пара, жена Елена, в удобной городской квартире, по-прежнему была к его услугам, готовая выслушать и позаботиться о нём.

А что теперь? Ни любящей жены, ни влюблённой девицы больше нет. Есть только, вечно хмурая и недовольная жизнью, истинная пара, которая в его сторону старается даже лишний раз не взглянуть и норовит сбежать при первой возможности, хотя бы, в свою комнату.

В его новой семейной жизни была только одна радость — постель. Он нашёл компромисс с волком уже на вторую ночь после того случая с потерей контроля над зверем. Теперь он чутко прислушивался к состоянию пары и следил за её реакцией и поведением, решительно останавливая себя, если она была на грани восприятия его ласк. И хотя Наташа каждый раз стремилась избежать близости с ним, отчего Борису каждую ночь приходилось начинать с небольшого принуждения жены к сексу, однако тут волк ему не мешал. Зверя самого невыносимо изводило желание и запах пары неизменно заставлял действовать.

Каждый вечер Наташа вынуждена была ложиться с мужем. Она всегда сначала зажималась и отворачивалась от его ласк. Но Борис силой удерживал её в круге своих рук, лаская рукой один торчащий сосок, теребя языком второй, пока его вторая рука кругами водила по клитору или играла с ним. И Наташа рано или поздно сдавалась, сама раздвигала шире ноги, приглашая мужчину действовать решительнее.

Каждый раз варианты постельных ласк разнились, но Борис сам себе установил норму — не больше двух часов и не более трёх её оргазмов. С таким сексуальным режимом его пара утром выглядела здоровой и энергичной, а зверь и он сам были в достаточной мере удовлетворёнными.