Вам меня не испугать

– Хорошая девочка, – повторила Вера и поцеловала ее в ухо. – Мы будем жить в настоящем доме. Может быть, заведем кошек. Разобьем клумбы. Будем вести нормальную, спокойную жизнь. Тебе ведь это понравится, верно, милая? – Тон матери был таким задумчивым и мечтательным, словно она цитировала реплики из какой-то своей роли.

* * *

– Я хочу, чтобы ты убралась из этого дома! – Лорен стояла в дверях комнаты Реджи, и свет из коридора исходил повсюду вокруг нее. Ее лицо оставалось в тени, но силуэт как будто сиял. Реджи посмотрела на часы: было немногим больше трех ночи. Они все-таки заснули.

Вера выскользнула из-под простыни и встала. Она не сказала ни слова.

– Подожди, мама! – Реджи начала вставать. – Тетя Лорен, о чем вы говорите? Сейчас поздняя ночь…

– Ш-ш-ш, детка, не беспокойся, – сказала Вера. – Все будет в порядке. Тебе нужно лечь в постель.

– Но… – начала Реджи.

– Все под контролем, – пообещала Вера. – Теперь немного поспи.

Вера вышла из комнаты и тихо закрыла за собой дверь. Реджи слышала, как они спорят в коридоре. Она выбралась из постели, босиком прошлепала по полу и прижала к двери здоровое ухо.

– Как ты посмела унижать меня перед дочерью? – спросила мама.

– Я дала понять, что не потерплю этого, – сказала Лорен. – Здесь не ночлежка, куда можно приходить и уходить, когда захочешь. Как ты полагаешь, что думает Реджина, когда видит тебя в таком состоянии? Мать-алкоголичка!

– Ты не имеешь права, – прошипела Вера.

Пол заскрипел под звук удаляющихся шагов. Потом в разговор вмешался третий голос, тихий и ласковый:

– Давайте все успокоимся. – Голос был, похоже, Джорджа, но что он мог делать здесь посреди ночи?

Лорен сказала что-то, чего Реджи не смогла разобрать, потом добавила:

– Мое решение окончательное. Я хочу, чтобы ты ушла. Сейчас же.

Послышался новый шепот, потом звук шагов. Вскоре все стихло, но Реджи продолжала стоять на коленях, прижав здоровое ухо к двери, пока ее не сморил сон.

17 октября 2010 года. Брайтон-Фоллс, штат Коннектикут

Реджи ворвалась в дом, пылая от гнева после столкновения во дворе с Мартой Пэкетт.

– Кому ты рассказывала о маме? – рявкнула Реджи на свою тетю, когда поставила на стол пластиковые пакеты с покупками. Один из них упал, и наружу выкатился пластиковый тубус с тряпочками для протирки с лимонным ароматом.

– Никому. – Лорен отвернулась от раковины, где промывала кофемашину.

– Ты звонила мне и Таре. Кому еще?

– Никому. – Лорен выпрямилась и оперлась о кухонную стойку.

– Больше никому?

– Мне не нравится твой тон, Реджина. – Лорен потянулась к полотенцу и вытерла мыльные руки.

– Сюда только что приезжала Марта Пэкетт. У нее была мамина фотография, сделанная одним из этих проклятых добровольцев-пожарников.

– Я позвоню их начальнику, – сказала Лорен. – Это нарушение устава, и, разумеется, его накажут.

– Фотография – это меньшая из наших проблем. Марта знает, что мама находилась в приюте для бездомных в Уорчестере. И знает ее диагноз.

Рот Лорен приоткрылся, придавая ей сходство с пойманной форелью, которую она так любила.

– Но как?

– Полагаю, кто-то сказал ей. – Реджи выжидающе посмотрела на тетю.

Глаза Лорен широко распахнулись.

– Думаешь, это была я? – Она поднесла руку к груди и оставила ее там, теребя один из карманов старого рыбацкого жилета.

– Не напрямую. Но мне нужно знать, кому еще было известно о приюте.

– Я уже сказала тебе. – Лорен стиснула зубы. – Тебе и Таре. Я не идиотка, Реджина. Думаешь, я не понимаю, что стоит на кону? Я никому больше не сказала ни слова, и меня возмущает намек на болтливую старушку, которая не умеет держать язык за зубами. Тебе следовало бы знать, что у меня только лучшие намерения во всем, что касается твоей матери.

– Правда? – спросила Реджи. – Какая перемена, да? Ты думаешь, я забыла о том, что ты сделала? Ты выгнала ее из собственного дома, Лорен! – Реджи прикусила язык, прежде чем закончила свою мысль вслух: «Прямо в руки к убийце».

Лорен как будто застыла. Она отвернулась от Реджи и пустила в раковину струю горячей воды. Поднялся пар, и Лорен наклонилась туда, цепляясь руками за стойку, словно ее не держали ноги. Ее словно окутал туман.

* * *

– Ангелы ходят среди нас, – сказала Вера. – Они маскируются под людей. Иногда они носят парики, иногда деловые костюмы. Никогда не знаешь, когда встретишься с ангелом. Так говорит сестра Долорес.

– Сестра Долорес говорит умные вещи, – сказала Тара. Она налила в пластиковую ванну теплую воду и обтирала Веру губкой. Вера была наполовину обнаженной; ее ноги закрывала простыня, на плечах лежало полотенце. Груди свисали пустыми мешками на торчащую грудную клетку. Каждая косточка словно просвечивала сквозь бумажно-тонкую кожу.

Реджи торопливо распахнула дверь и теперь замерла в дверном проеме. Она отвернулась от матери и уставилась в пол, чувствуя себя незваной гостьей.

Тара подняла голову, явно не смущаясь ее вторжением.

– Я как раз мою твою маму. Мы будем готовы через минуту. – Она уронила губку в пластиковую ванну и стала аккуратно промокать Веру полотенцем.