Вам меня не испугать

– Идиотка, – пробормотала Реджи и направилась к кухонной раковине, чтобы промыть порез. Посмотрев в окно над раковиной, Реджи увидела передвижную станцию с тарелкой спутниковой антенны, стоявшую в начале подъездной дорожки. Оттуда шел человек с тяжелой камерой на плече. За ним следовала женщина с безупречной прической и толстым слоем косметики на лице. Журналисты продолжали приезжать, снимать дом во всех ракурсах и стучаться в дверь, которую Реджи и Лорен никогда не открывали. Телефон разрывался от звонков, но они воспользовались автоответчиком.

Реджи задернула занавеску и осмотрела большой палец.

Обычно она была осторожна и тщательно следила за безопасностью. К счастью, порез был неглубоким.

У нее до сих пор оставался шрам от бритвы Тары: тонкая линия на задней части икры. Другие люди замечали ее и иногда задавали вопросы (Реджи каждый раз говорила, что неудачно упала с велосипеда). Были и другие шрамы на руках и ногах – более тонкие и незаметные. Призрачные шрамы, которые она замечала лишь время от времени.

Реджи продолжала резать себя до окончания средней школы. Она делала это тайно, как некоторые другие девушки, нюхавшие кокаин или делавшие минет незнакомым мужчинам. Это было болезненное пристрастие почти наркотической силы. Потребность ощущать контроль, фокусировать свой разум, когда он выписывал безумные и бессмысленные петли. Лишь когда она уехала из дома, смогла прекратить это: в Род-Айленде она начала новую жизнь и чувствовала себя другим человеком, девушкой без прошлого.

И вот теперь она вернулась к тому, с чего начинала. Ее кожа зудела от старых, знакомых впечатлений, желание сделать порез было очень сильным. И канцелярский нож как раз лежал рядом. Было так просто взять его, провести лезвием по коже…

Реджи завернула кран и прижала к большому пальцу бумажное полотенце, когда в кармане ее джинсов завибрировал мобильный телефон. Она достала его: снова звонил Лен.

Реджи ответила на звонок.

– Привет, – сказала она.

– Реджи? О господи, я весь извелся от беспокойства! Почему ты не позвонила? Ты не получала мои сообщения?

– Извини, но тут все развивалось в безумном темпе. Я собиралась позвонить, но не…

– Ты вернулась домой, да? Обратно, в Брайтон-Фоллс?

– Да, – ответила она. Из ранки на большом пальце продолжала сочиться кровь. Реджи потянулась за новым бумажным полотенцем и зажала порез указательным пальцем. – Лен?

– Да?

– Я могу тебе кое-что рассказать? Что-то, о чем я никому не рассказывала?

– Ну конечно.

Реджи собралась с силами. Ей хотелось отступить и придумать какую-нибудь новую ложь, но она уже зашла слишком далеко. Если она расскажет, секрет выйдет наружу и больше не будет обладать прежней властью над ней. Может быть, тогда ее кожа перестанет зудеть, и она больше не будет с тайной тоской смотреть на лезвие канцелярского ножа.

– Когда я была девочкой, резала себя бритвой. Специально.

– Понятно, – ровным, спокойным голосом отозвался он.

– Я пользовалась опасной бритвой и никогда не резала глубоко, только для боли, чтобы пошла кровь. Я начала примерно в то время, когда заварилась эта каша с Нептуном. Когда все начало разваливаться, когда вокруг были один лишь страх и насилие. Порезы давали ощущение порядка. Спокойствия.

Лен немного помолчал.

– Выглядит совершенно разумно, – сказал он. – Конечно, все это ужасно, и мне правда жаль, что тебе пришлось столько испытать, но я понимаю. Хотя должен спросить: почему ты сейчас говоришь мне об этом?

– Потому. Я не могу сказать никому другому. В этом-то и дело. – Реджи хотелось, чтобы Лен понял это, чтобы до него на самом деле дошло, что она имеет в виду. – Ты – единственный человек, которому мне хотелось поведать свои поганые мелкие секреты. Я была не права, когда не сказала тебе, что моя мать нашлась. Теперь я это понимаю, и мне очень, очень жаль.

– Все нормально, – сказал он.

– Нет, не нормально. Я переживаю, что сделала тебе больно. Ты – мой единственный настоящий друг, Лен. Самый близкий человек на свете. Я не собираюсь делать вид, будто знаю, как определить наши отношения, но могу обещать, что всегда буду готова жить с тобой. Я люблю тебя, Лен. Своей жалкой, мелкой любовью, но я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он.

– Не могу представить, что потеряю тебя, – сказала она и закусила губу.

– Знаю, – отозвался он. – Я тоже не могу представить себя без тебя.

Они немного помолчали.

– В новостях сказали, что Нептун вернулся и что они нашли еще одну руку.

– Он забрал мою старинную подругу Тару. Моя тетя наняла ее как сиделку для ухода за мамой. Думаю, Тара что-то обнаружила, стала копать в разных местах и подошла слишком близко.

– Боже! – произнес Лен. – Думаю, мне нужно приехать. Я могу собраться за десять минут и выйти за дверь…

– Нет, – быстро перебила Реджи, глядя на пропитанное кровью бумажное полотенце. – То есть спасибо, но… нет. Не надо. Я не смогу вынести такое столкновение между своей прошлой и нынешней жизнью. И в любом случае ты ничего не сможешь поделать. Я правда в полном порядке.