Вам посылка от судьбы

Нашивка с надписью «Полиция» на рукаве рубашки очень сильно сокращает время, необходимое для начала конструктивного диалога с чёткими ответами на заданные вопросы.

Но найти Ладу у меня получается без допроса с пристрастием, угроз и мордобоя (хотя последний как нельзя кстати вписался бы в моё разъярённо-взволнованное состояние).

Нахожу я даже не её саму, а в первую очередь её голос, бархатистыми тёплыми волнами разносящийся по помещению. Аккуратно пробираюсь между узкими столиками, — здесь полный аншлаг, ни одного свободного места, — и как последний придурок прячусь за колонной, чтобы наблюдать за происходящим на сцене и оставаться незамеченным.

Отпускает меня быстро, стоит лишь заметить, что в маленьких перерывах между словами песни она довольно улыбается, окидывая взглядом переполненный зал, где её действительно увлечённо слушают и снимают на телефоны.

На несколько мгновений ощущаю тоненький укол обиды-зависти-ревности, потому что дома мне достаётся, видимо, самая минимальная комплектация Лады, с невнятным дребезжанием вечерами или случайно пойманными урывками странных песен по утрам.

А тут вам набор опций люкс: джинсы и клетчатая рубашка вместо странных неоновых перьев, кочующих по всей квартире, и «Отель Калифорния» под живую гитару стоящего рядом с ней лохматого паренька.

Пробирает прямо до мурашек. И я буквально приклеиваюсь плечом к колонне и напрочь забываю о том, зачем сюда приехал, завороженно наблюдая за происходящим на сцене. Прихожу в себя только в тот момент, когда песня заканчивается: кто-то кричит «браво» и раздаются аплодисменты, которые ей еле удаётся перекричать, прощаясь с благодарной публикой.

Я не ожидаю подвоха, всего на секунду отвлекаясь на то, чтобы прочитать в телефоне пришедшее от коллеги сообщение. А поднимаю взгляд одновременно с…

— Валера? — она смотрит на меня в упор, хлопая округлившимися от удивления глазами.

К сожалению, Валера я уже двадцать семь лет. Первые пятнадцать из которых не уставал возмущаться, чем же руководствовалась моя мамуля, выбирая это имя.

И пока я пытаюсь разгрести какую-нибудь одинокую светлую мысль среди творящегося в голове панического хаоса, меня припирают к стеночке новым вопросом:

— А что ты здесь делаешь?

— Стою, — согласен, ответ выходит так себе, но всяко лучше, чем просто молчать и тоже хлопать глазами. Поэтому, чтобы выиграть себе необходимое время для сочинения на тему «как я здесь оказался», перехожу в наступление: — Ты уже закончила?

— Ну да, а…

— Так забирай вещи, я подожду, — замечаю снисходительно, еле сдерживая смешок над самим собой.

Ага, подожду. Так уж и быть, сделаю одолжение, раз уже припёрся в центр Москвы, намереваясь тебя спасать от беззвучного режима на телефоне.

— Хорошо, — кивает она и, принимая мои слова очень серьёзно, почти бегом бросается к двери с вывеской «только для персонала».

Ну спасибо вам, проказница-судьба и архитектор этого заведения, решивший, что гримёрка будет расположена в другом конце зала от сцены, а не сразу за ней.

Я задумчиво кошусь в сторону бара, прикидывая, какие есть шансы того, что спустя три месяца без машины чудик продолжает носить с собой права, чтобы усадить её за руль вместо себя.

А потом вспоминаю, как эпично она протаранила отбойник, а сразу следом — цену своей личной машины, на которой приехал сюда. И понимаю, что сегодня предпочту выпить обычной водички.

— Ой, ты мне звонил, — звук её голоса за спиной заставляет меня испуганно вздрогнуть. Вообще-то я ожидал, что ей понадобится минимум минут двадцать, чтобы собраться, но вот не прошло и пяти, а она уже маячит рядом с огромным пакетом в одной руке и телефоном — в другой.

Мне хочется прикрыть глаза ладонью и смачно выругаться, понимая, что в эту самую секунду она любуется количеством пропущенных звонков, явно перевалившим за полтора десятка.

— Звонил, — признаю очевидное, понимая, что сослаться на случайно нажатую кнопку вызова в кармане уже не получится.

— Что-то случилось?

— Да нет… приехал я просто домой и подумал, почему бы мне не прокатиться за тобой. Давно в центре не бывал, да и скучно как-то стало, весь день нифига не делал, — кажется, изображать человека, которому совсем нечем больше заняться, у меня выходит на отлично. По крайней мере Лада подвоха не замечает, согласно кивая головой в ответ. — Вот и звонил, чтобы ты не ускакала куда и мы не разминулись.

— Ой, а ребята, которые должны были выступать после меня, в последний момент сказали, что не смогут приехать. И мне предложили ещё и их время взять, представляешь? Так что тебе прямо повезло, что я до сих пор была здесь!

— Ой, и правда — повезло! — с трудно скрываемым ехидством соглашаюсь я и выхватываю у неё пакет, сразу же направляясь к выходу из бара.

— А это чьё? — ещё раз округляет она глаза, наблюдая за тем, как я снимаю с сигнализации свой Рендж Ровер.

— У друга одолжил.

— Аааа…

— Ох, Рязань! — я качаю головой, не понимая, плакать с неё или смеяться. — И как же ты такая доверчивая собираешься Москву покорять, чудо?