Вам повторить? (СИ)

Его силуэт был на бумаге черной дымкой, почти неуловимый, но все равно каким-то образом потрясающе узнаваемый: острые скулы, линия подбородка, то, как он обычно склоняет голову, и даже очертания прически. Вокруг плясали лиловые, бирюзовые и аквамариновые оттенки, но ближе к контуру силуэта они менялись, пробираясь прямо внутрь, становясь винными, янтарными и пурпурными, сливаясь в абсолютно новые грани палитры.

Когда Скорпиус подошел к матери и, встав за спиной, спросил, что значит эта картина, она тогда не могла сказать, как не имела понятия и сейчас. Просто этот образ казался ей таким правильным, будто не было ничего более естественного, чем силуэт Малфоя в таких оттенках, словно они были частью него, его внешности, как хитрый прищур или довольная ухмылка.

— Почему палитра оттенков меняется? — наконец, спросил он строгим голосом, после минутного немого рассматривания картины.

Мерлин, любой другой бы просто поблагодарил! Но Малфою нужно было докопаться до сути. Если она вообще существовала.

— Потому что мне кажется, ты не такой холодный на самом деле, — ответила Гермиона, и ее брови подскочили вверх так, будто этот ответ родился не в ее голове. Она снова не хотела этого говорить и теперь чувствовала себя так, будто обнажается.

Он поднял на нее глаза и смотрел так пристально, без тени улыбки, будто пытаясь найти там признаки лжи, но спустя секунду позвал Тинки и, не прерывая зрительного контакта, отдал ей свой подарок.

— У тебя действительно хорошо получается, — произнес Драко, словно его заставили это сказать.

— Подождите, подождите! Неужто это первый прямой комплимент в мою сторону от Драко Малфоя? — прислонила Гермиона руку к груди в деланном шоке.

— Ну, теперь то ты понимаешь, что мне нужно издеваться над тобой в три раза больше, чтобы установить равновесие, — закатил глаза он.

— Можешь избавить себя от своих «прямых обязанностей» хотя бы на один вечер, — покачала головой она. — Все-таки, знаешь, не каждый день исполняется двадцать три.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Гермиона поняла, что они общаются. Это общение было здорово сдобрено подколами, издевками и шутками на грани хамства, но это было общение. Драко открыл рот, чтобы что-то сказать, но этому было не суждено случиться, потому что спустя секунду к ним подошла Астория, которая в своем блестящем черном платье смотрелась, черт возьми, великолепно.

— Что она здесь делает? — напускная улыбка стерлась с ее лица мгновенно, когда аристократка увидела Грейнджер.

— Она здесь со Скорпиусом, — ответил Драко сквозь зубы, и Гермиона заметила, что он мгновенно разозлился.

— Я тоже рада тебя видеть, Гринграсс, — улыбнулась гриффиндорка. — Ну что ж, думаю, сейчас самое время насладиться праздником и отведать всю прелесть этих бесполезных вещей, на которые Малфой отгрохал совершенно глупое количество денег!

Отвернувшись, Гермиона поблагодарила себя за то, что выбрала не длинное платье, которое сейчас бы мешалось между ног, делая ее уход менее эффектным. Она направилась к столам, где все переговаривались друг с другом, ведя душноватые аристократические беседы. Девушка видела, что здесь были друзья по команде Малфоя, которым, кажется, было весело, несколько пар, что вели оживленные диалоги, Забини, во всю клеящий девочек, явно используя крестника, как вспомогательное. Однако большинство здесь просто купалось в ощущении собственной значимости, и Гермиона могла поклясться, ненавидели то, что здесь не было прессы, которая могла бы их запечатлеть. Вдохнув поглубже, Грейнджер напомнила себе о том, что это ради Скорпиуса, и, расправив плечи, подошла к одному из столиков, где быстро завязала беседу ни о чем с людьми, чьи лица были ей смутно знакомы: кто-то светился в газетах, а кого-то она видела в Министерстве.

Вечер тянулся довольно долго, несмотря на выступления музыкальных групп, где можно было отвлечься на живую музыку и не изображать крайнюю заинтересованность. Гермиона всегда следила, чтобы Скорпиус был в поле зрения, но не слишком контактировала с ним, чтобы это не выглядело чересчур подозрительно. Мальчик и сам это понимал, не особо приближаясь к родителям, а просто наслаждаясь причастностью к празднику самого дорогого ему человека.

— Гермиона? Не ожидала вас здесь сегодня увидеть, — услышала она за спиной знакомый голос и повернулась, проглотив шампанское.

— Здравствуйте, Нарцисса, — девушка поставила бокал на ближайший столик и решила, что одного ей вполне достаточно. Теперь она слишком щепетильно относилась к употреблению алкоголя. — Скорпиус сильно хотел пойти.

— Вы не думаете, что это слишком рискованно? — в отличие от своего мужа, из уст которого эта фраза вполне могла бы прозвучать обвинительно, женщина была искренне обеспокоенной.

— Я не думаю, что мы можем просто держать его взаперти ото всех, да и полагаю, что люди слишком заняты своей жизнью, чтобы что-то додумывать, — ответила Гермиона. — К тому же, здесь нет прессы, насколько я знаю.