Вам повторить? (СИ)

И он просто отойдет, давая ей свободно дышать? Перестанет издеваться от встречи к встрече, испытывая ее нервную систему? Но посмотрев ему в глаза, Гермиона почему-то была уверена, что эти мучения не закончатся никогда. Драко просто закончит изнурять девушку прямо сейчас, наконец, преодолев эти пару сантиметров между ними.

— Малфой, — ей хотелось, чтобы ее голос звучал строго, но он звучал практически умоляюще.

— М? — его наслаждение ситуацией было почти таким же невыносимым, как и само положение. Рука Драко сдвинулась назад по ее талии, и Гермиона собрала всю волю в кулак, чтобы не прогнуться.

— Тебя там ждет Астория, — самый жесткий, колючий и отрезвляющий аргумент. Астория.

Если это и смутило Малфоя, то он не дал этому отразиться на своем лице. Одно движение, и с талии его рука спустилась вниз и прочертила полоску по голой коже бедра под платьем.

— И это единственное, что тебя останавливает?

Она смотрела ему в глаза и Гермионе было стыдно, потому что Рон был прав. Драко нравился ей. Девушке нравилось, что он стоит сейчас здесь, с ней, а не с гостями. Ей нравилось воровать его внимание. У нее бежали мурашки по коже, когда он улыбался, ёрничал и подходил слишком близко. Черт, Малфой нравится мне. Гермионе захотелось засунуть себя в холодильник, чтобы кожа перестала так дьявольски гореть, и сходить в церковь, хотя вряд ли волшебникам можно отпускать грехи, ведь девушка была уверена, еще секунда, и она совершит очередной.

— …самая яркая часть празднования любого дня рождения — торт! А тем более, торт в честь самого желанного холостяка магической Англии! — усиленный палочкой звук ведущей упал на их перепонки подобно металлическому разносу на кафель.

— Черт, — выругался Драко, и Гермиона ощутила явную злобу, исходящую от него.

Он оттолкнулся от стены, убирая руки от ее тела, и ладони девушки безвольно упали вниз, теряя контакт с ним. Годрик, она чуть это не сделала. Опять.

— Грейнджер, — Драко повернулся, уже сделав пару шагов в сторону празднования, где ведущая очевидно искала его, — если вдруг что-то приключится, впредь я хочу знать об этом немедленно.

— Хорошо, — кивнула она, произнеся это еле слышно.

Когда он уходил, Гермиона закрыла глаза и прислонилась затылком к стене, чтобы не смотреть на его удаляющуюся спину. На сегодня, очевидно, с нее достаточно праздника. Подождав несколько минут, она выдохнула и, поправив платье, поцокала каблуками в твердой уверенности забрать Скорпиуса и убраться подальше от безвозвратных ошибок.

***

— Зачем ему со мной говорить? — мальчик нахмурился, уже в десятый раз одергивая футболку.

— Скорпи, ничего страшного, это наш министр, он хороший человек и ему просто нужно услышать твою историю из первых уст, — попыталась успокоить его Гермиона, идя по непопулярным коридорам Министерства, чтобы ребенок не попадался на глаза большому количеству людей в ее присутствии. Голос девушки звучал вполне безмятежно, но едва ли она так себя чувствовала. — Главное, не говори кто твой папа — это единственный секрет, который ты должен сохранить.

— Ты правда думаешь, что они не догадаются? — скептически спросил он, поднимая взгляд на маму, и она вздохнула, потому что с самого утра, получив письмо от Кингсли, не переставала об этом думать. Была надежда только на то, что Кингсли не станет слишком анализировать черты лица ее сына.

— Я надеюсь на это, — ровно ответила Гермиона. — В конце концов, твой папа не единственный блондин в Британии.

Это заявление было чистой воды успокоением для самой себя, потому что если бы их сходство ограничивалось только цветом волос, дело было бы куда легче.

— Я буду рядом, так что ничего не бойся.

— А я и не боюсь! — возмущенно воскликнул Скорпиус обиженным тоном.

— Знаю, — кивнула Гермиона. — Просто на всякий случай.

Они обогнули Министерство с другой стороны, уже преодолев десяток лестничных пролетов, вместо двух минут на лифте, но это хотя бы стоило того, чтобы не попасться на глаза уж больно заинтересованным людям, которые слышали о Скорпиусе, как о дальнем кузене Драко.

Впереди их ждал главный проход, где обычно людей было больше всего: Международные отношения, но, слава Мерлину, там обычно кишели иностранцы, которым не было никакого дела до ее персоны. Скорпиус впился глазами в пол, делая вид, что его смертельно интересует напольная кладка, а Гермиона ускорила свой шаг как минимум вдвое. Пройдя мимо злосчастного коридора, она выдохнула, завернув за угол, где в паре шагов был ее кабинет, а там всего один этаж и кабинет Кингсли. Гермиона подняла голову, заправляя локон за ухо и оторопела, замерев. Она остановилась так резко, что ребенок, идя сзади, налетел на нее, раздраженно цокнув языком.

— Мама!

Но она была так растеряна, что даже не указала сыну на то, чтобы не называл ее так в публичных местах. Напротив нее, удивленный не меньше, шел Малфой.

— Что вы здесь…? — начал он, но Гермиона, обернувшись, схватила его за локоть и затолкала в свой кабинет, закрыв за ними тремя дверь.