Вам возвращаю Ваш портрет

Уже на дальних подступах к комиссарской резиденции, Петька с любопытством стал отмечать разительные перемены, произошедшие во внешнем оформлении главного фасада большевистской цитадели. Радикальной этой реконструкции предшествовали громкие идеологические баталии. Дело было в том, что сразу же по прибытии в дивизию, Дмитрий Андреевич распорядился вывесить на фронтоне парадного крыльца большевистского форпоста внушительных размеров портрет Карла Маркса. Не все красноармейцы сразу признали в бородатом дядьке вождя мирового пролетариата. Кое-кто решил по старинке, что это образ Николая Угодника освящает высокое присутственное место и на всякий случай украдкой благословлялся крестным знамением. Иконописное изображение Мирликийского Чудотворца издавна почиталось на Руси, поэтому справедливо на равных соперничало с портретами пролетарских вождей. Почитание вывешенного Фурмановым образа дошло до того, что самые отчаянные богоносцы, под покровом глубокой ночи, забрались на фронтон и обрамили портрет Карла Маркса в старинный церковный киот.

Фурманов, разумеется, не смог равнодушно снести подобное издевательство над гением всего прогрессивного человечества, он таки принял волевое решение и вывесил на подмогу Карлу Марксу еще и портрет Фридриха Энгельса. Разместил их аккуратненько рядышком, пришпандорил гвоздями для ковки коней и распорядился забрать пространство вокруг нарядным красным сатином. Много раз отходил на почтительное расстояние, придирчиво изучал общую панораму и результатом остался вполне удовлетворенным.

Удивительное дело, но по дивизии поползли издевательские слухи, будто покончивший с атеизмом комиссар вывесил на фронтоне крыльца своей резиденции сразу два священных образа - апостола Петра и апостола Павла. Еще больше объявилось охотников, уже не таясь осенять себя крестным знамением, проходя мимо грандиозного храма политического просвещения. В завершение нашлись как всегда доброхоты, которые глухой ночью, под праздник Воздвижения Животворного Креста, обрамили таки оба портрета в старинные церковные киоты, с блестящей шумихой из медной фольги.

Тогда Дмитрий Андреевич, со своей стороны, пошел на радикальные меры и вывесил над крыльцом, посреди Маркса и Энгельса, портрет улыбающегося Владимира Ильича. А чтобы ни у кого в голове не возникло соблазна косить на церковную троицу, комиссар нарочито подобрал знаменитый портрет Ильича в залихватской кепке. И вот эта роскошная ленинская фурага явила собою апофеоз торжества научного атеизма. В самом деле, нельзя же было предположить, что церковные иерархи вконец побесились и приобщили к лику святых улыбающегося подвижника в шаромыжной кепке. Мужики, которые раньше благоговейно крестились на образа, стали с проклятием плеваться в сторону большевистского крыльца, чем доставляли немало душевных удовольствий непобедимому Фурманову.

Тягомотина с портретами коммунистических вождей, к несчастью, на этом не окончилась. Вот уж воистину - пришла беда, отворяй ворота. Какой-то мерзавец подрисовал среди ночи КарлуМарксу иФридрихуЭнгельсуточнотакиежешаромыжные кепки, как у Владимира Ильича. Но самое возмутительное, что с козырьками, смотрящими в разные стороны. Может быть, в самих фурагах и не было ничего оскорбительного, все-таки ленинский стандарт, но вот то, что козырьки у всех трех вождей были развернуты в противоположные стороны, сразило наповал кожаную тужурку. Трясущийся от гнева комиссар, лично вскарабкался по приставной лестнице на фронтон, и записал плакатной гуашью издевательские головные уборы.

Теперь уже не оставалось никаких сомнений, что меньшевики не оставят дивизию в покое и будут продолжать идеологические диверсии. Но, чтобы ни одна контра не имела возможности подобраться к фронтону, комиссар распорядился намотать вокруг портретов вождей побольше колючей проволоки, в качестве ажурного декоративного орнамента. Опять несколько раз отходил от крыльца на различные расстояния, придирчиво изучал общую панораму. И был окончательно удовлетворен своей незаурядной находчивостью, потому что публично, фактически на глазах всей дивизии одержал блестящую викторию, в беспощадной идеологической борьбе с врагами мировой революции.