«Вам — взлёт!»

Наконец наступил день первого радиофицированного полета. На высоте тысяча метров я включил приемник и твердыми замерзшими пальцами осторожно взялся за ручку настройки. Сначала в наушниках что-то жалостно пискнуло, потом вдалеке защелкал соловей. Казалось, что соловей летит ко мне — щелканье приближалось, становилось все громче. Очень скоро я уже забыл о нежной птичке — в наушники рвался грохот, равный по меньшей мере грохоту танковой атаки… Потом вдруг на секунду наступила совершеннейшая тишина в эфире, и я отчетливо услышал голос своего командира эскадрильи: «Марс-65, если слышишь, покачай». Не веря собственному счастью, я качнул самолет с крыла на крыло. Мне повезло — упражнение на установление связи с землей считалось с этой секунды выполненным. Я ведь принял приказ земли!..

Теперь даже трудно поверить, что так могло быть каких-нибудь два с половиной десятка лет назад, но так было, и я ничего не выдумал в этом эпизоде, решительно ничего.

Сегодня вспоминаю и улыбаюсь. Смешно! Конечно, смешно, когда в наши дни невозможно себе представить ни одного даже самого простого полета без радиосвязи. А тогда не до смеху было, ведь случалось и такое от разгневанного командира эскадрильи услышать: «Если не перестанешь безобразничать на посадках, заставлю летать с радиоприемником! Будешь тогда знать!..»

Радио, прижившись в авиации, не только до невероятия обострило слух летчика, не только сделало его глазастым, как сова в ночи, — радио намного повысило безопасность полета, превратило нелетную погоду в летную.

Особенно большую роль в этом деле сыграл радиолокатор. Сначала это был наземный прибор. В войну он использовался для обнаружения самолетов противника. В основе своей радиолокатор, или радар — так называли его раньше, близок радиовысотомеру. Волна, излучаемая передатчиком локатора, ищет в небе противника, находит, «отталкивается» от него и, возвращаясь домой — в приемник, докладывает оператору, где находится самолет-цель, какой на него курс и сколько километров отделяют врага от станции.

Локаторы, включенные в систему противовоздушной обороны, очень помогали во время войны истребителям.

И только одна причина не давала поставить этот умный и очень важный для пилота прибор на борт самолета — чтобы разместить электро- и радиооборудование передвижного локаторного пункта, требовалось самое малое — две автомашины.

Теперь это уже почти историческое прошлое. Бортовой локатор давно стал надежным помощником командира корабля. И не думай, что бортовой локатор нужен лишь в военное время. Ведь этот прибор умеет не только заблаговременно обнаруживать появление противника, он предупреждает о приближении к грозовому фронту, прекрасно предохраняет самолеты от столкновений в облаках, в дожде, в ночи. Словом, помогает во всех случаях, когда плохо или совсем ничего не видно вокруг. Локатор позволяет приземляться в самую отвратительную погоду. С ним ты можешь не видеть мокрой полосы посадочного бетона до тех пор, пока колеса твоего самолета не коснутся земли, и даже на такой трудной посадке не случится ничего неприятного.

Локатор сделал летчиков сверхзрячими.

Но не только радио и локация отвоевывают себе все новые и новые места в самолетных кабинах. По легким лесенкам — трапам — в штурманские рубки поднимаются уже счетнорешающие автоматы.

Один из самых интересных приборов этой группы — автомат-путепрокладчик. В течение всего полета, видна или не видна земля — неважно, он следит за местностью, над которой совершается полет, и наносит на карту линию фактического пути своего самолета.

С таким помощником захочешь — не заблудишься!

И все же, как ни хороши, как ни совершенны приборы, о которых я только что рассказал, но и они уже не последнее слово техники. У самых новых приборов появилась весьма приметная черта характера, они стремятся не только измерять те или иные величины, не только предупреждать летчика о приближении опасности, но и активно вмешиваться в действия человека. Приборы становятся все самостоятельнее, все взрослее.

Несколько лет назад мне довелось полетать с новым тогда прибором, предупреждавшим летчика о приближении опасных режимов.

Сначала я разгонял самолет до значительной скорости и переводил машину в крутую горку, при этом старался «забыть» о скорости. Машина довольно быстро замедляла движение, но, как только дальнейшая потеря скорости становилась опасной и начинала грозить потерей управляемости, в наушниках шлемофона раздавался предупредительный гудок. «Осторожно! — извещал он. — Дальше упадешь!»…

Так же четко действовал прибор на пикировании. Только теперь сигнал включался в тот момент, когда скорость самолета приближалась к максимальной.