Вампанутый

Гений нового мира вместо того, чтобы действовать и спасать своих, продолжил рифмовать:

— Ни голова и ни головка… О! Придумал!

«Это тупая идея. Лучше попробуй с ними договориться. Предложи компромисс»

«Ого, ты жив?» — удивлённо спросил я у здравого рассудка.

Еврей молча встал на ноги. Бледный, окосевший и пускающий слюну. Прямо как отличница перед ЕГЭ. В общем, почти не отличается от человека. Прости друг, никакого расизма — чистая случайность, что еврей опять оказался первым.

Послав адекватность куда подальше, я подскочил к упырю, подхватил его за шкирку, оттащил поближе к атакующим. Не показываясь из леса, стал волчком вертеться на месте, придавая ему ускорение. А потом отпустил. Мужик по инерции полете-е-е-е-е-е-е-е-ел…

Да здравствует ХАОС! Кто с мечом на нас придет, с мечом в жопе и уйдет! Никакой дипломатии с гомиками! И даже если бы на нее оставалось время!

Взгляд со стороны

Холоп Ганц

Ганц, как и многие другие, отправился на пограничье за серебром. Ему обещали, что вскоре эта деревня Мурьяки станет торговым городом. И что же? Вместо богатств его ферму сожгли орки, а теперь еще и в ополчение записали. Экое дело! Заплывшие жиром богатеи давно напрашиваются на вилы за обман честного народа. Забыли они, кто их кормит.

По команде главного лучника, Ганц спустил тетиву. Стрела ушла далеко вверх, по дуге.

— Нате вам, негораздки орочьи!

Кто-то рядом поддакнул, сплюнул. Все ненавидят орков. И Ганц ненавидел орков. Еще до того, как те сожгли его ферму в Мурьяки. Не может же ошибаться говно в мухах.

Умные мысли Ганца прервались чем-то странным.

— Эй, Гупер, — ткнул он локтем лучника по соседству. — Что это там за…

Гупер не успел ответить. Прямо перед ними свалился мужик. Просто упал откуда-то сверху.

— Мать моя! — вскрикнул Ганц.

Ряд лучников остановил очередной залп. Кто-то стал нервно озираться, кто-то обделался от неожиданных звуков — просто на всякий случай — не все здесь бывалые вояки.

Вокруг свалившегося с неба мужика зароптали люди — никто не понимал, откуда он взялся. Главный лучник стал недовольно горланить всем о военной дисциплине и важности держать строй, несмотря на падающих на голову холопов.

— Держать строй, су!…

Очередное тело упало прямо на главного лучника. Да так, что тот прокатился по земле с десяток шагов и больше не шевелился. Рука свалившегося мужика была неестественно выгнута за спину, лицом он уткнулся в глину. Его трясло словно в ознобе.

— Еще! Еще летят! Берегись!

Строй лучников нарушился. Молодые и неопытные стали паниковать, побросали луки. Старые и бывалые застыли, не понимая, что происходит. Ганц раскрыл рот. За свои сорок зим он ни разу не видел мужицкого дождя.

— Что ж творитсо-то…

Первый, второй, третий, десятый! Мужики стали летать над головами во все стороны. Ганц посмотрел на магиков-тёмников. Те мотали головой, нервничали, но не могли оторваться от своих магических дел.

Другой главный закричал. «Богатейка» — так его называли за глаза. Он был одет в кольчугу, а это дорогое удовольствие.

— Лукьян! Проверь, что происходит! Живо! Откуда они, мать их?!

Один из холопов вышел из строя. Стал изображать занятность. Побегал туда-сюда, поразмахивал руками.

Когда еще один мужик свалился на магов, люди стали паниковать, а земляная волна замедлилась. Да что же это такое-то! Мужики летают! Как сдохшие чайки по небу!

— Эй ты! — ткнул в Ганца пальцем один из младших офицеришков с пушком на лице. — Чего стоишь как истукан? Проверь, что с этим олухом!

Ганц проворчал что-то одними губами, но послушался, нагнулся над летучим человеком, осторожно перевернул его на спину.

— Мужик, что…

Ганц узнал его. Это подмастерье кожевника Невзор. Он часто приходил к нему на ферму покупать картоху. Сейчас он был бледным, измазанным в грязи и крови, но… улыбающимся.

— Ты чего губы кривишь подковой, э? — испугано отшатнулся в сторону Ганц.

— Вам послание, — прохрипел Невзор.

Ганц только захлопал глазами, а подмастерье кожевника продолжил:

— Сказали передать, что… — он запнулся, закатил глаза. — Окончен бал… всех… вас… еба-а-а…

Ганц подпрыгнул, когда с десяток глоток взорвались криками. Содрогающиеся в грязи разведчики вдруг повскакивали, словно и не были только что полумертвыми и поломанными. Они стали бросаться на всех подряд, кусаться и рвать с силой, неведомой обычным людям. Магам пришлось прервать заклинание, когда сразу четверо ворвались в их строй. Магический шар, пущенный в одного из них, оставил черную опалину, но сумасшедший словно этого и не заметил.

Когда с неба стали падать уже голые мужики, Ганц не выдержал. На такое он не подписывался. Ему обещали, что никто не пострадает. Что маги им помогут!

Он не выдержал, сорвался с места, ринулся прямо в лес. Плевать на этих сволочей! Плевать! Пусть другие дохнут!

* * *

За последним засранцем пришлось побегать. Он оказался дезертиром и убегал так, что сверкали не только пятки, но и горела жопа адским пламенем. А орал что-то про явившегося Асмодея и голых мужиков. Твою ж мать, да что с моим лицом такое?!