Вампир для истинной королевы

– Леди Агнесса, – учтиво повторил эльф, чье ухо выглядело все еще припухшим, –  прошу прощения... А что, Агаты разве нет?

Я пожалела о том, что земля не могла сей же миг разверзнуться у меня под ногами. Чувствуя, что цветом лица становлюсь похожей на свеклу, я растерянно смотрела на голубоглазого и златокудрого воздыхателя – совершенно не зная, что сказать и что делать дальше.

Эльф, похоже, был смущен не меньше: кончик второго уха, выглядывающий из-под волос, начал стремительно наливаться румянцем.

– Ох, – сказал он, – приношу глубочайшие, самые глубочайшие извинения, какие только могут быть. Только не говорите ничего его светлейшеству, иначе не миновать мне высылки из королевства!

– Вы так хорошо пели, – только и выдохнула я, – мне подумалось, что...

И побрела прочь, понимая, что только круглая идиотка могла придумать себе влюбленного Альберта.

– Погодите, леди Агнесса! – неслось вслед, – погодите! Я...

Он догнал меня и, преданно глядя в глаза, протянул конверт нежно-зеленого цвета.

– Что это? –  я подозрительно уставилась на изящную руку эльфа, словно конверт мог в любую минуту обратиться змеей.

– Приглашение, – побагровев, признался он, – я, видите ли... я, собственно... По делу пришел.

– Да? И что же это за дело такое? – мрачно поинтересовалась я, – совращение моей доброй служанки?

– Ну что вы, леди Агнесса, – затараторило дитя светлого леса, – гитара – это я так, для приятности... А это приглашение на завтрашний бал в честь вашей помолвки.

– Замечательно.

Я взяла конверт и продолжила свой путь к дому. Эльф постоял-постоял, провожая меня взглядом, а затем подхватил гитару и легкой походкой отправился восвояси.

Что тут можно сказать? Приглашение на бал только усилило мою грусть. На самом деле я ведь никому здесь не нужна, и предстоящий бал – это всего лишь жест вежливости со стороны короля Эльфира.

На душе было тяжело, но не это главное – под сердцем снова завозилось нехорошее предчувствие. Что-то должно было произойти, причем скоро. Но что?..

Потом вернулся Этьен, довольный, словно наевшийся сливок котяра. Парик сбился набок, могучий бюст тоже. В отличие от меня, у Агаты было превосходное настроение и, между прочим, подозрительно смазанная помада.

– Агнессочка, – проворковал Этьен, выгружая прямо на кровать десятки локтей шелка, – мы с Эвелиной так замечательно провели время! Да и королевский портной, он просто душечка – еще никто здесь не был с нами тек любезен! Я принес тебе отрез на платье, вот этот, лиловый, а вот этот, алый, Эвелина предложила выбрать мне.

– Ты же в нем будешь как большая морковка, – сердито отозвалась я, – или как гигантский помидор.

Счастливый вид Этьена заставлял еще больше думать о собственных невзгодах.

– Ничего подобного! – взвился он, – Эвелина сказала, что красный – это цвет страсти!

– Да-да, очень вовремя, мой дорогой. Не прошло и полудня, как я слушала серенады – которые, между прочим, исполнял твой поклонник! Самое время становиться страстной дамой, не находишь?

– Да ты просто завидуешь! – фыркнул Этьен и, сграбастав в охапку рулон алого шелка, обиженно удалился.

А я, поразмыслив, пришла к выводу что – да. Немного завидую.

* * *

Вечер подкрался незаметно.

Если до полудня время текло величавой равнинной рекой, то после обеда оно уподобилось бурному горному потоку. Только, кажется, мы отобедали – и вот уже солнце плавает в клубничном желе, румяня весенний лес и рисуя на земле длинные тени.

– Этьен, – позвала я. Он продолжал дуться на меня и умильно глазеть на купленный отрез шелка.

Это, конечно, было нечто новое – раньше такими глазами Этьен смотрел исключительно на свежайшую свиную отбивную с жареным луком и зеленью.

– Не обижайся. Я и правда тебе немного завидую, – честно призналась я, – ты даже не представляешь, как ужасно осознавать, что тебя возьмут замуж через сто три года, а до этого придется как заколдованной принцессе просидеть в темно-розовой спальне с призраком из шкафа!

– Ты правда думаешь, что я буду выглядеть кошмарным помидором? – плаксиво поинтересовался он. Оказалось, выпорхнувшие у меня едкие слова намертво засели в этьеновой голове.

– Что ты, что ты! – я испуганно замахала руками, – если уж Эвелина подобрала тебе этот цвет, то ты будешь выглядеть в нем просто восхитительно! Но если уж совсем откровенно,  мне кажется, что тебе бы куда больше подошел глубокий синий, а этот отрез... Может, его лучше подарить Эвелине? Красный удивительно хорошо сочетается с каштановыми кудрями и смуглой кожей...

Этьен тяжело вздохнул и заморгал на меня по-коровьи добрыми глазами.

– Наверное, ты права, Агнессочка. Это я деревенский лопух и ничего не смыслю в моде!

Еще с пол часа мы утешали друг друга, потом все-таки решили отдать алый шелк Эвелине, а для Агаты добыть синего бархата, который идет всем рыжим и светлокожим дамам. Затем, когда подошло время отправляться спать, Этьен как-то застенчиво пробормотал, что хочет эту ночь провести на веранде, подальше от призрачной девушки.