Вампир для истинной королевы

– Да, моя милая, – устало прошептала Мириам, – мы будем весь день идти туда, но когда, наконец, придем, вы сможете отдохнуть.

– В развалинах? – не совсем тактично встрял Этьен.

Мириам печально поглядела на него – из огромных глаз по щекам текли слезы.

– Дом всегда остается домом, даже если пребывает в столь плачевном состоянии.

…После этого мы больше не обменялись ни словом.

Вырубленная в кровянистом граните лесенка привела нас к началу долины, и Мириам пошла первой по узкой, едва заметной стежке. Я присмотрелась – оказывается, раньше здесь была мощеная булыжником дорога. Но за долгие годы все заросло травой, осталась узкая тропа, едва заметный штрих прошлого на изумрудном полотне настоящего.

По мере того, как всходило солнце, все тише и тише становилось в долине; один за другим раскрывались плотные бутоны лиловых роз, и вскоре в тяжелом, звенящем безмолвии повис их душный аромат.

А мы все шли и шли. Мириам только набросила на голову и плечи накидку, чтобы солнце не так обжигало ее нежную кожу. Потом, в какой-то миг, я поняла, что наступила на угловатую тень замка, но время приближалось к полудню, и тень все укорачивалась и укорачивалась, дразня и убегая от нас.

– Мириам, – я решилась нарушить молчание, – скажите, если вы хотели только встретиться со мной, почему же не встретились?

Вампиресса только пожала плечами.

– Дорогая Агнесса, во-первых, я не всегда могла прийти к тайному ходу. А во-вторых – вспомни, как все получилось. В первый раз я тебя не застала. А потом твои друзья устроили засаду… Что я должна была делать по-твоему?

– Прости, – я поморщилась, вспоминая… – а зачем ты заблокировала вход в тоннель, когда мне пришлось… мм… ночью появиться во дворце?

Я покосилась на Эвелину, но девушка шагала с невозмутимым видом. Догадывалась о моей истинной роли при дворе Эльфира?.. Или всего лишь думала о чем-то своем, потаенном?

Мириам обернулась. Ее прекрасные глаза слезились, веки покраснели.

– Дорогая, о чем ты? К чему мне было запирать ход?.. Подумай как следует, это мог сделать и кто-то другой.

«Может быть, ты и права», – я вдруг вспомнила об убитом Эдгаром чудовище.

В конце концов, у твари мог быть хозяин.

– А еще ты могла просто перепутать ниши и пытаться войти в ход там, где его вовсе не было, – заметила Мириам, – ты ведь недолго при дворе Эльфира, и наверняка не слишком хорошо знаешь дворец.

– И то правда, – я смутилась. Эта версия выглядела еще более вероятной. Проклятье! Теперь, конечно, можно долго гадать – но все-таки я могла впопыхах прибежать к похожей нише!

– Мириам, зачем ты искала встречи со мной?

Губы вампирши дрогнулив недоброй усмешке, и я увидела белоснежные клыки.

– Дорогая, скоро ты все узнаешь. Время пришло, и должно свершиться все, предсказанное моей несчастной сестрой.

Мда. Стоило предполагать, что именно этим все и закончится. В конце концов тайны – на то они и тайны, чтобы быть раскрытыми, а предсказания – куда ж без них?

– Скажи, Агнесса,  – вдруг прошептала Мириам, – а ты уверена, что эти два оборотня преданы тебе? Ведь они были приставлены к твоей особе Мессиром?

– Это не совсем так, – обиженно возразил Альберт, и я в который раз поразилась остроте его слуха, – мы вызвались добровольцами, когда шла речь об укреплении связей с эльфийским двором. А уж Эльфир сам попросил нас приглядывать за Агнессой. Он, бедняга, терялся в догадках – кто убивает людей в Светлом лесу!

– Терялся в догадках… – протянула Мириам, – а вы так и не узнали, кто именно это был?

– Нет, – честно сказала Эвелина, – убийца у нас шел пунктом вторым в списке, а вы, уважаемая, были первой. Да мы и не почувствовали ни в ком из придворных ничего особенного...

* * *

К вечеру мы кое-как доползли до замка. Вблизи он оказался поврежден куда больше, чем казалось издалека; смотровые башни разрушены, крыши провалились, кладка стен осыпалась, а распахнутые ворота напоминали разверстую пасть давно погибшего хищника.

– Ну вот видишь, Агнесса, а ты считала, что замок маркиза де Лив в плохом состоянии, – шепнул Этьен, но я только отмахнулась. Отчего-то мне стало совсем не до шуток – в сердце поднималась холодная и мутная печаль, как будто…

Как будто эти развалины и в самом деле были мне дороги.

Мы продрались сквозь заросли боярышника, который заполонил весь внутренний двор, дошли до главной башни – она сохранилась чуть лучше, чем прочие постройки. Мириам с трудом потянула на себя тяжелую – но, увы, – трухлявую дверную створку.

– Проходите. – и осторожно промакнула слезы в уголках глаз, – это остатки былого величия.

Оказалось, главный холл был жилым. По крайней мере здесь, ближе к камину, был придвинут громоздкий диван, стояло несколько старых жестких кресел. На маленьком треугольном столике одиноко поблескивал пузатый графин с непонятным содержимым бледно-золотистого цвета.