Вампир, я не твоя

К тому же ревность — вовсе не показатель любви. Любящий любит живое существо, а не свои чувства. Любящий отпустит объект своей любви вместо того, чтобы добиваться его всеми правдами и неправдами…

На сердце снова лёг камень, и стало трудно дышать. Ведь из всех моих размышлений напрашивался вывод, что Дориан тоже… не любит меня.

Глава 57 Кажется, ты не любишь говорить о той ночи

Полина

— О чём думаешь? — спросил Дориан.

— О том, что даже в мыслях больше не делю живых существ на людей и прочие расы, — поделилась более ранними рассуждениями. — Кажется, это заслуга Лиара… Ой.

— Продолжай, — вопреки ожиданиям, Дориан не набросился с обвинениями и претензиями. — Серьёзно, ты ведь хочешь поговорить о нём? Давай поговорим.

Я ужасно смутилась. Как рассказывать о колдуне, чтобы не задеть Дориана?

— Ладно, тогда я сам кое-что расскажу, — произнёс граф. — Ты, наверное, уже поняла: это он сделал меня вампиром.

— Мне казалось, ты не любишь говорить о той ночи.

— Я его укусил, — неожиданно признался Дориан. — Я был человеком, но понимал: убью его, и нечисть отступит. А ещё прочёл в одной книге, что расправиться с вампиром можно лишь обескровив.

— И ты… решился?

— Да. Загнал его в подвальную комнату, которая раньше была ледником, и поскольку всё оружие к тому моменту было потеряно или уничтожено, впился в его шею зубами. Я же не знал, что глотнув его горькой крови, сам превращусь в вампира… Сейчас, конечно, понимаю: это он меня загнал… В общем, тогда я не добил его. А он, зараза, начал быстро регенерировать. Меня корёжило от оборота, а он ходил кум-королём по погребу, да ещё и уговаривал перейти на его сторону. Сулил всемирное могущество. Предупреждал, что жизнь среди людей для меня больше недоступна.

— Врал. Как всегда, — мрачно подытожила я.

— Не во всём, — вздохнул Дориан. — Однако самая коварная ложь та, что более всего похожа на правду.

— Я понимаю, почему ты не принял его предложение. Но глядя на тебя и после тех снов, меня мучает мысль: неужто нежить не имеет право на жизнь? Неужто они все — кровожадные монстры? Вампиры разумны, оборотни вообще живут среди людей. Веточники тоже неагрессивны, как многие другие виды. А ты… не думал об этом?

— Думал.

— И что решил?

— Ну смотри, нежить не размножается. Она дело рук чёрных магов. Это уже повод задуматься, хотели бы боги, чтобы подобные творения жили на созданной ими земле?

— Некоторые люди тоже не размножаются, — возразила я ради объективности.

— Самый главный довод против: они плотоядные, для существования им нужна живая кровь.

— Кровь, а не смерть.

— Ты права. Только как быть с тем, что большая их часть неразумна и не способна контролировать жажду?

Я задумалась.

— И каков выход? Если он вообще существует.

— Пусть живут, как жили раньше, не пересекая границы людских земель, — ответил безрадостно Дориан. — Надо, как ты говоришь, нейтрализовать Лиара вместе с Гурдахаром и ведьмами. А без создания новых тварей существующие рано или поздно просто выродятся.

— Хорошо. А как быть с вампирами? Все они когда-то были людьми, к тому же обладают самоконтролем. Но вынуждены жить за сетью.

— Да, потому что сами выбрали такую жизнь, присягнув Лиару, а не человеческому королю.

— А ты? Тоже присягал Лерою, когда стал вампиром?

— Да, — ответил Дориан. — Переродившись, я снова сразился с Лиаром. В этот раз мне было проще, ведь я стал сильнее. До победы оставалось рукой подать. Угадай, как он сбежал.

— С помощью портала?

— Ага, — удручённо отозвался Дориан. — Тогда я впервые узнал о том, что порталы вообще существуют.

— И что же ты сделал? Вернулся к королю?

— Почти. Бросил все свои нечеловеческие силы на армию нечисти, которая почуяла исчезновение хозяина, и сама начала отступать. Остаток ночи мы гнали их до границы. А на рассвете я предстал перед его величеством, ожидая казни.

— И он помиловал тебя.

— Больше того. Сказал, что моё перерождение ничего не меняет. Что я должен по праву рода стать лордом Рейфорга. Что всё будет по-старому. Только теперь я — настоящий граф, а не щегол, носящий титул лишь на бумаге… Помню, как тогда растрогался. Жаль, солнце поднялось, начало ощутимо припекать, и мне пришлось удалиться в ближайшую пограничную казарму. Надо сказать, удалялся я не слишком торжественно, испортил такой момент, — усмехнулся Дориан. — Ну вот и пришли.

За разговорами мы действительно дошли до деревни. Остановились перед первыми же воротами. Дориан полез по карманам.

И вдруг улыбка сползла с его лица:

— Кажется, мы сегодня не купим коня.

— Почему? — неприятно удивилась я.

В ответ граф поднял кожаный шнурок от кошеля:

— Бродяги стащили все наши деньги.

Известие грянуло, как гром среди ясного неба.

— Надо возвращаться и как можно скорее! — вскрикнула я, разбудив своим ором сторожевого пса, потому что за забором вдруг заворочались и угрожающе рыкнули.

Дориан протяжно рыкнул в ответ. Пёс заскулил и снова заворочался, видимо, возвращаясь в конуру. Граф же продолжил разговор, как ни в чём ни бывало: